— Здесь? Ушла в воду?

Неужто священник и впрямь ее утопил?! Не может такого быть!

— Ладно, — решил Даниэль, — тогда пошли берегом.

Вопрос — куда? Вверх по течению или вниз? Куда бы отправил Элли сам Даниэль? Разумеется, вверх, подальше от Атабаска На Закате. А отец Альберт? Скорее всего, священник послал бы ее в другую сторону — рассчитывая, что утром он поскачет по тропе к поселку и проверит, убралась ли зеленоглазая восвояси или таится где-нибудь неподалеку.

— Ну что ж, проверим наши догадки, — Даниэль вышел на тропу и двинулся по ней не спеша, чтобы Сильвер на трех лапах мог за ним угнаться. — Ищи, — время от времени настойчиво повторял пастух. — Ищи Элли.

Пес послушно тыкался носом в землю, хотя ковылять на трех лапах ему было тяжело. Пройдя с полмили, он начал поскуливать и требовать передышки, язык вывалился из пасти. Даниэль сжалился и объявил привал, уселся у подножия громадной сосны. Ольха здесь росла редко, и сквозь листву был виден величественный Атабаск, в котором отражалось мутноватое небо; в небе таяла облачная дымка. Сильвер улегся на бок, вытянул лапы в сторону.

— Плохо, парень, — сказал пастух, поглаживая пса по хребту. — Может, Элли уж давным-давно выбралась из воды и свернула в сторону, а мы прозевали. А? Как думаешь?

Пес мотнул головой и здоровой лапой потер нос: Даниэль лишь чуть-чуть смазал ему морду отпугивающей гнус мазью, чтобы не отбило нюх, и мошка изрядно донимала бедолагу. Сильвер чихнул и с видом мученика прикрыл глаза. Пастух сломал лист пальмы, сложил его вдвое и принялся обмахивать пса, отгоняя темные гудящие облачка насекомых.

Видимо, движение воздуха донесло до Сильвера искомый запах. Пес поднял голову, принюхался и неуклюже вскочил. Проковылял через тропу к реке, высоко подняв голову и отыскивая что-то верховым чутьем.

— Ррав! — гавкнул он и оглянулся на хозяина. «Вот видишь? Я нашел!»

Наколотый на сук, над землей висел клочок пятнистого меха. Элли надеялась, что Даниэль бросится ее искать, она оставила знак!

— Элли! — позвал он вполголоса, глупо боясь, что отец Альберт тоже нашел клочок шкуры и притаился где-то рядом, чтобы поймать их во время погони. — Элли! — крикнул Даниэль во весь голос. Крик запутался в стволах и замер, далеко не улетев.

Он обшарил глазами землю. Полусгнившие прошлогодние листья, светло-коричневая опавшая хвоя, кое-где пятна влажной черной почвы. А вот отчетливый след маленькой босой ноги. Пастух снял с сучка обрывок шкуры, положил рядом со следом, ткнул пальцем:

— Ищи!

Сильвер покорно заковылял, тщательно вынюхивая землю. Вдруг он запнулся о вылезший из земли корень сосны и с визгом опрокинулся через голову.

— Ах ты!.. — Даниэль подхватил его, приподнял, оберегая сломанную лапу. Сам опустился наземь, положил голову пса себе на колени. — Ну, что? Как дальше пойдем?

Сильвер смотрел жалобно и тяжело дышал. Нос у него был сухой и — пастух притронулся пальцем — горячий.

— Горе мне с тобой.

«Элли!» — попробовал Даниэль докричаться мысленно. Никакого ответа.

— Надо найти ее. Она погибнет одна, понимаешь?

Сильвер закрыл глаза — ему было все равно.

— Ладно, лежи тут. Я скоро вернусь. — Пастух уложил пса, поднялся на ноги, всматриваясь и вслушиваясь в лесную жизнь. Гомон птиц, шорохи суетливого мелкого зверья, мощный гуд мошки. Кажется, ничего тревожного. — Сильвер, лежать. Жди!

Он сориентировался по солнцу и быстро двинулся в глубь леса. Возможно, Элли ушла не так уж далеко, и он ее вскоре отыщет… Пастух внимательно смотрел кругом и себе под ноги.