– А, это вы, Грейс…

– Я ехала от Бена, – объяснила она, махнув рукой в сторону района Робинсонов, – и увидела возле вашего дома знакомые машины. – Грейс ждала реакции, но Рейчел промолчала, и она вынуждена была спросить: – Можно я к вам зайду?

Рейчел, поколебавшись, произнесла:

– Пожалуйста. – Но тут же прибавила в замешательстве: – О, простите. – И распахнула дверь, отступив в сторону.

– Я говорила с Беном, – начала Грейс, входя в коридор, – он согласился заявить в полицию. – Она внимательно поглядела на Рейчел, но ее лицо было невыразительным и таким же бледным, как утром около школы.

– Это хорошо, – отозвалась Рейчел. – Я рада, что он… Ну, то есть… – Она взглянула на часы. – Времени прошло много, уже позвонили бы, если б она… Если бы ее… Короче, вы меня поняли.

– Если бы Анна уехала по своей воле?

– Да.

Разглядывая Рейчел вблизи, Грейс отметила землистый цвет лица и следы плохо смытой туши под глазами.

– Извините, – сдавленно проговорила Рейчел, – я вчера перебрала… – Она зажала рот ладонью, и Грейс даже подумала, что тут ее и стошнит. Глаза у Рейчел полезли из орбит, и она показала на дверь в кухню: – Девочки там. Проходите, я через минуту…

Она скрылась в туалете, оставив гостью стоять в коридоре. Грейс впервые оказалась в доме Рейчел – раньше она не заходила дальше порога. Стены были увешаны странными картинами – какие-то брызги краски на холсте. Грейс никогда не понимала, в чем прелесть этого стиля. Сверху на рамах висела мишура – и только, прочих признаков наступающего Рождества в доме не наблюдалось.

Грейс огляделась, не понимая, что ищет, – может, каких-то ответов, что за человек эта Рейчел и можно ли ей доверять. Однако в обстановке не было ничего, что позволило бы проникнуть в суть характера хозяйки, и Грейс, помедлив, двинулась к открытой двери в стерильно чистую кухню-столовую, такую же унылую и безликую, как коридор.

Нэнси и Кейтлин, державшие в ладонях чашки с кофе, подняли головы. Пауза затягивалась. Грейс понимала, что ее здесь не ждали, что ее приезд заставил всех нервничать, но, как ни красноречива была реакция женщин, она не могла побороть внутреннюю неловкость.

– Входите, присаживайтесь, – наконец холодно произнесла Нэнси и встала, указав на свободный стул. – Кофе хотите? – Подойдя к буфету, она достала чашку и включила чайник, словно находилась у себя дома.

Грейс несколько опешила от показного гостеприимства, соображая, какую цель преследует Нэнси. Она анализировала каждый поступок этой дамы, не в силах избавиться от странной уверенности, что все это – притворство для сокрытия истинных мотивов, призванное внушить ей ложное чувство безопасности.

В отличие от Нэнси Кейтлин не двинулась с места. Ее взгляд метался между Грейс и Нэнси, будто она не знала, на кого смотреть.

– Ты кофе делаешь? Отлично, – входя, сказала Рейчел, по-прежнему очень бледная. Казалось, ее ничуть не коробило, что посторонняя женщина хозяйничает у нее в кухне.

У Грейс не было подруг, которые распоряжались бы как у себя дома и запросто наливали себе кофе. Она вдруг почувствовала, что тоже хотела бы такой дружбы. Если бы не отъезд в Австралию, у нее остались бы теплые отношения с Анной. Невольно убедившись лишний раз в дружбе этой троицы, Грейс поняла, что у нее мало шансов расколоть компанию, если она решится вытрясти правду из самого слабого звена.