— Вы из Минска? — ошеломленно спросил Клунов.

— Да, из Минска, и приехал сюда только из-за вас.

— Значит, Лешков уже у вас.

— Сейчас речь идет не о Лешкове и не об Амосове, а о вас. Так что же вы скажете?

Клунов был подавлен, он видел, что ему не увернуться, и, поникнув головой, тихо проговорил:

— Вижу, отпираться бесполезно. Я скажу правду. — И опять на его лице появилось подобие улыбки: полуоткрытый рот, оскал желтых зубов. — Ваша взяла, гражданин начальник!

Будем брать с поличным

Наконец собрались все вместе, обменялись информацией и теперь думали, что делать дальше.

Дегтярев горячился:

— Я считаю, что нам надо идти к Самураеву и брать эту команду. Иначе они нам подкинут еще одну кражонку, не зря же, гады, сидят у нас в городе. Наверняка вынюхивают, куда ринуться.

— Что ты думаешь?— Ветров повернулся к Ларину.

— Надоели они нам порядком, и чем мы быстрее их изолируем, тем спокойнее будет на душе.

Ветров улыбнулся:

— Вы что, думаете — я против?

— Ну вот и прекрасно, сегодня же их и возьмем! — воскликнул Дегтярев.

Но Ветров перебил его:

— Подожди, «Т — тридцать четыре», опять прешь напролом. Давайте обсудим ваши предложения. Итак, первое, что мы имеем в отношении главаря Лешкова? Показания Клунова, ювелира Конопелько, а также мастера. Для него достаточно. Посмотрим по Амосову. Клунов дает показания, что Амосов вместе с Лешковым и Самураевым привезли ему для сбыта драгоценности. Это раз, и второе, что Амосов вместе с Лешковым сдали на хранение Тарасовой ящик с похищенными деньгами и ценностями.

— Ну и достаточно, — перебил Ветрова Дегтярев, — этого вполне достаточно для ареста.

— Не перебивай, «Т — тридцать четыре», — остановил его снова Ветров, — слушай дальше. Что у нас есть по Самураю? Показания Клунова о том, что он приезжал с Лешковым и Амосовым в Гомель. И все. Вот, а теперь представьте себе, братцы, на минутку, что гражданин Лешков, понимая все это, неожиданно для нас с вами делает такой ход — берет и заявляет: «Дорогие оперативнички, крал я один, а эти мальчики ни в чем не виновны, просто я их обманывал, чтобы одному скучно не было ездить по дальним дорогам, за свой счет возил их с собой. Так что отпустите их, миленькие, на свободу». И что вы, милые Саша и Максим, сделаете? Конечно, отпустите, потому что у вас доказательств их вины нет, а на их чистосердечные признания, по крайней мере, лично я не надеюсь. Это одна сторона медали, а теперь другая: вы совершенно забыли о Раховском. Мы совсем не знаем, где он. Даже не знаем, связан ли он с ними. А может, он где-либо, как курица на яйцах, сидит в укромненьком местечке на похищенных драгоценностях и даже не кудахчет. Поэтому мое предложение следующее: всю группу задерживать вместе, но только тогда, когда они пойдут на новое «дело», чтобы взять их с поличным. Вот тогда ни один от нас никуда не денется. А пока усилим за ними наблюдение и по крупице будем собирать доказательства их вины.

— А как быть со Славуком? — спросил Ларин.

— Славука пока тоже трогать не будем. Раз он нес чемодан ночью, то он или помогал Раховскому, или вредил ему. В том или ином случае правдивого рассказа от него ждать нечего. Ты попроси участкового инспектора Яськова, чтобы он продолжал работать с жителями деревни и побольше собрал сведений о Клещ, Славуке и их связях. Это одно. А второе, продолжай искать людей, которые могли знать Раховского и видеть его. Я думаю, что, когда снимем группу Самурая, втроем быстро раскрутим и дело с Раховским, даже если он не причастен к кражам.