— Когда мы сбросим ему полную информацию о коррупции в высших эшелонах власти, он присоединится к нам.

— Не уверен, но попытка не пытка. Кого ещё ты наметил в комиссары?

— Твою жену, - спокойно ответил Вахид Тожиевич.

Василий Никифорович вздёрнул брови, с сомнением заглянул в узкие чёрные глаза соратника, редко отражающие эмоции.

— Ты в своём уме?

— Не в твоём же.

— А ты подумал о последствиях? Разве ты забыл, что Уля родила мне сына, которому еще не исполнилось и двух месяцев?

— Прежде чем что-либо предложить, я обычно долго думаю. Могу привести аргументы.

— Приводи.

— Во-первых, она по роду - берегиня, что немаловажно. Во-вторых, она умна. В-третьих, она посвящена в тайны Круга и много знает. В-четвёртых, Ульяна всегда выбирала правильную стратегию поведения, насколько мне известно, что опять же имеет для нашей организации большое значение. В-пятых...

— Достаточно.

— Есть ещё и в-шестых.

— Хорошо, я с ней поговорю, однако будь готов к тому, что она откажется войти в комиссариат. Да и ребёнка воспитывать надо, кормить, ухаживать за ним и беречь.

— Пока мы будем утрясать кадровые вопросы, пройдёт время, а там твоему сыну найдется няня. Мне, кстати, тоже надо закончить одну важную работу.

— Какую?

Самандар пробежался пальцами по клавиатуре, и на экране появилась надпись: «Теория расходимостей и отражений Материнской реальности в «розе» допустимых состояний материи».

Василий Никифорович с любопытством посмотрел на чеканный профиль Вахида Тожиевича.

— Это как понимать?

— «Лепестки розы» - суть варианты матричной реальности, как планеты Солнечной системы - суть отражения Земли. Но это не главное. Изучая «розу», я пришёл к выводу, что история разума в Универсуме - это история непрерывных войн. Создаётся впечатление, что войны - стержень развития всех цивилизаций «розы», не будь их, разум вообще бы не развивался.

— Это спорно, - хмыкнул Котов.

— Я опираюсь на факты. На что опираешься ты? Василий Никифорович подумал.

— Скорее всего, на эмоции. Но я пораскину мозгами и найду контраргументы.

— Не найдёшь. Хотя мозгами шевелить иногда полезно. Между прочим, я нашёл предпосылки выхода на Доцивилизацию.

— А это куда?

— Инсектам и Аморфам предшествовала самая древняя в нашей реальности разумная система, я назвал ее Доцивилизацией Предтеч. Возможно, в скором времени я выйду на неё.

— Каким образом?

— Саркофаги Инсектов являются не простыми компьютерами, но компьютерами с базой, распределённой во времени. А это означает, что с их помощью можно пробить потенциальный барьер прошлого.

Василий Никифорович покачал головой.

— По-моему, у тебя поехала крыша.

— У меня её никогда и не было, - не обиделся Самандар, выключая компьютер, - Начинаем работать?

— Нужно начать с воссоздания системы безопасности.

— У меня сохранились кое-какие связи. Веня Соколов уже ищет кадры.

Василий Никифорович кивнул. Соколов, бывший афганец, капитан разведки, год назад командовал мейдером, то есть спецгруппой Самандара. Он проявил себя крепким профессионалом и мог ощутимо увеличить эффективность работы службы безопасности «чистилища».

— Отлично! Тогда вперёд и с песней!

Бросив взгляд на универсальный календарь с часами, висевший на стене кабинета Самандара, он вышел, зафиксировав в памяти час и день рождения «СМЕРЧа»: первого августа, двенадцать часов дня.

* * *

К удивлению Василия Никифоровича, Ульяна согласилась стать комиссаром возрождённого «чистилища».