На сегодня с меня было достаточно. Прошлой ночью мне удалось поспать в полицейском управлении совсем немного. А с того времени постоянно приходилось находиться в нервном и физическом напряжении. Чувствовались и физическое истощение, и нервная усталость, проявившаяся в повышенной эмоциональности. Хотелось только одного: найти укромное местечко, где можно было бы спрятаться и поспать хоть часов десять.

Однако сначала я решил позвонить себе в контору. У телефонистки оказалось только одно сообщение для меня – от Коры. Она оставила номер телефона, по которому ее можно найти. Я позвонил туда. Кора подняла трубку сразу же, как будто специально сидела у телефона и ждала моего звонка.

– Алло? – голос ее казался напряженным и немного хриплым. Когда она поняла, что это я, голос ее немного изменился.

– Где ты пропадал, Джейк? Я уж думала, что что то случилось. Ждала весь день...

– У меня был трудный день, – прервал я ее. – Ты где находишься?

Она объяснила. Я знал этот район, там находились летние резиденции богачей. Он тянулся вдоль пляжа узкой полоской на Лонг Айленд сайд.

– Что ты там делаешь?

– Мне нужно было побыть одной после того, как все это произошло, и подумать. Едва начался день, я почувствовала себя очень одинокой... Ты можешь приехать сюда, Джейк? Я хочу поговорить с тобой и уверена, что ты тоже хочешь этого.

Да, я хотел поговорить с ней, это правда, но я не хотел ни с кем встречаться, пока хоть немного не отдохну.

– Мне нужно подыскать место на ночь, чтобы хоть немного отдохнуть, – ответил я. – Увидимся завтра днем.

– Ты можешь провести ночь здесь, – предложила Кора. – Здесь две спальни и мне действительно нужна компания.

Я задумался.

– Не знаю, что и сказать. Я позвоню тебе часа через два и скажу.

Я вернулся к «бьюику», проехав на нем через Манхэттен, и через тоннель Куина направился к Лонг Айленду. И не потому, что не доверял Коре, – просто я не мог себе позволить доверять кому бы то ни было. И если у Коры меня кто нибудь поджидает, то я хотел появиться там прежде, чем тот успеет подготовиться к встрече.

Через час я наконец добрался до этого района, заросшего деревьями и кустарниками и постоянно продуваемого ветрами с моря. Машину я поставил подальше от проселочной дороги, о которой говорила Кора, и остальную часть пути прошел пешком. Дорога огибала закрытые на зиму загородные виллы. Их владельцы появятся не раньше первой половины июня.

Слышался только шум прибоя и шелест листьев.

Номер дома, названный Корой, я нашел на почтовом ящике и свернул в маленькую улочку, вьющуюся среди кустарников по направлению к пляжу. На почтовом ящике было написано: «Э. Стронгел».

Об этом Кора мне ничего не сказала.

С пистолетом в руке я пошел по узкой дорожке, соблюдая, как и в доме Шерри Бейн, величайшую осторожность. Наконец, на опушке леса у самого пляжа, передо мной возникли черные очертания дома. Это было большое одноэтажное шале с плоской крышей и деревянными стенами.

Прежде чем приблизиться к нему, я внимательно осмотрелся, чтобы удостовериться, что тут нет никакой засады. Когда я подошел поближе, то понял, почему свет не пробивается наружу: окна были плотно закрыты ставнями.

Стараясь держаться поближе к стенам, я обошел вокруг дома. Со стороны моря, через щелочку в ставне, пробивался лучик света. Некоторое время я стоял прислушиваясь, а потом подошел и прильнул глазом к щели.

Я увидел большую гостиную в деревенском стиле с солидной комфортабельной мебелью. Комната освещалась маленькой настольной лампой и отблесками пламени, горящего в большом камине. На полу, между камином и громадным большим диваном, были брошены большие подушки. На одной из таких подушек с бокалом вина сидела, скрестив ноги, Кора.