Я пристально посмотрел в ее темные глаза, а потом оперся на диван и снова уставился на огонь в камине.

– Нет, это как раз то слово, – каким то бесцветным голосом сказала она после продолжительной паузы. – Но все это... Все совсем не просто... Я была... В общем, какое то время я была любовницей Стронгела. Но совсем недолго. Мы встречались или здесь, или в городе, у меня на квартире. Это было два года назад...

Она глубоко вздохнула и продолжала:

– Он – вдовец. Жена его умерла восемь лет назад. Он был очень одинок, и вреда от нашей связи никому не было. – Кора допила виски и взяла бутылку, чтобы снова наполнить свой бокал. – Он влюбился в меня, а я... я очень привязалась к нему. Наша связь продолжалась меньше года. Эдвард хотел жениться на мне, но я в конце концов поняла, что это не любовь, а просто благодарность. Все на этом и закончилось...

– Ты хочешь сказать, что порвала с ним? И как же он реагировал на это?

Кора поставила бутылку на место.

– Он был очень огорчен, но я настояла на своем. На наших деловых отношениях это не отразилось... И на нашей дружбе тоже. – На какое то время Кора замолчала, словно не решаясь продолжать, но потом сказала: – Утром, после того, как я побывала в полиции, я позвонила Эдварду и сказала ему о том, что случилось. Я думала, что в газетах появятся неприятные публикации с упоминанием моего имени, в связи со смертью Марти и поэтому хотела на время отойти от дел. Эдвард согласился.

– Почему он не сказал мне, что ты находишься здесь?

– Думаю, просто побоялся. Он очень испугался, когда узнал, что Марти – сын Фрэнка Лека. Он боялся, что тот обвинит меня в причастности к смерти его сына, и поэтому предложил мне приехать сюда, где никто не сможет меня найти. Я просила никому не говорить, где я.

– Но мне же сказала?

– Ты другое дело, тебе я могу доверять.

– А больше никто не знает, что ты здесь? Только я и Стронгел?

– Да, только вы вдвоем. И Эдвард просил меня никому не говорить, что он помог мне спрятаться здесь. Он боялся, что Фрэнк Лека мог узнать об этом.

– Он знает Лека?

– Лично едва ли, но, безусловно, слышал о нем. Все знают Лека. Он замешан в каком то рэкете, связанном с производством готового платья. Все знают, что этого человека следует опасаться, и я – тоже. Мне пришлось пройти мимо них, когда я выходила из полицейского управления. И он, и Рюннон так смотрели на меня, что возникало желание бежать, сломя голову.

– Ты раньше встречалась с Лека?

– Нет... Но я видела Рюннона на одном из наших приемов.

– Что он там делал?

Кора пожала плечами.

– Кто знает? Многие гангстеры связаны с фирмами по производству конфекциона на Седьмой улице. Наша деятельность служит красоте и сама украшена канальями.

Я допил виски и снова наполнил стакан. Были и другие вопросы, но мой мозг уже отказывался работать. Вопросы могли и подождать, ими можно будет заняться и завтра.

Поэтому мы снова замолчали и, глядя на огонь, опять принялись за виски.

Кора опять прислонилась ко мне и положила голову мне на плечо.

– Как ни странно, – сказала она через какое то время, – но я сейчас совершенно не чувствую страха.

Я улыбнулся:

– Алкоголь – великий утешитель.

– Как хорошо... Мы здесь одни, в такой интимной обстановке... Так тепло. Кажется, ничего плохого случиться просто не может... Ты прав, я талантлива, и грязь, которая может появиться в газетах, не сможет повредить моей карьере.

– Я сразу был уверен в этом. Достаточно посмотреть на те произведения, которые я вчера видел в вашем салоне.