Эд Макбейн. Смерть по ходу пьесы87-й полицейский участок – 49
Посвящается моему сыну и невестке, Марку Хантеру и Лизе Блох-Морэндж Хантер.
Город, описанный в этой книге, выдуман. Все люди и все места вымышлены. Одна лишь будничная работа полицейских соответствует реально существующим способам ведения расследования.
Глава 1
Клинг отправился звонить на улицу. Ему не хотелось получать отказ, сидя в набитой народом дежурке, не хотелось становиться посмешищем для людей, вместе с которыми он работал и от которых частенько зависела его жизнь. Он вообще не хотел звонить из участка. Конечно, на каждом этаже висел телефон-автомат, но полицейский участок — все равно что маленький городишко. Слухи расползаются в мгновение ока. Берт не хотел, чтобы кто-нибудь из коллег услышал, как он бормочет извинения, получив от ворот поворот. А его преследовало предчувствие, что именно это его и ждет. Потому-то он и стоял в квартале от полицейского участка, прячась от проливного дождя под синим пластиковым козырьком телефона-автомата, и набирал номер, который получил от дежурного. Номер был нацарапан на клочке бумаги и успел промокнуть под дождем. Клинг считал гудки. Один, два, три, четыре, пять — он уже подумал, что ее нет дома, — шесть, семь... — Алло? Ее голос застал Клинга врасплох. — Алло, Шарон? — спросил он. — Доктор Кук? — Простите, кто это? Голос Шарон был резким, и в нем слышалось нетерпение. За стенами будки лил дождь. «Вешай трубку, дурень», — подумал Клинг. — Это Берт Клинг, — ответил он. — Кто-кто? В ее голосе по-прежнему звучали резкие нотки, но теперь к ним добавилось замешательство. — Детектив Берт Клинг, — повторил он. — Мы... э-э... встречались в больнице. — В больнице? — Да, в начале этой недели. Когда туда привезли раненую женщину-полицейского. Джорджию Моубри. — Да, и что? Наверное, пытается вспомнить, кто он такой. А он-то считал это незабываемой встречей, которая должна запомниться надолго. — Я был вместе с детективом Берк, — сказал Клинг, готовый уже сдаться и отказаться от своего намерения. — Такая рыжеволосая женщина. Она была с Джорджией, когда... — Ах да, теперь припоминаю. Как ваши дела? — Спасибо, хорошо, — ответил Клинг и поспешно добавил: — Я звоню, чтобы сказать вам, что я разделяю вашу скорбь о Джорджии. — Вы очень добры. — Я понимаю, что мне следовало бы позвонить раньше... — Нет-нет, я ценю ваше сочувствие. — Но мы сейчас расследуем очень сложное дело... — Я вполне вас понимаю. Джорджия Моубри умерла во вторник вечером. А сейчас была суббота. Хотела бы она знать, что все это значит. Телефонный звонок застал Шарин за чтением газет. Она читала о вчерашних беспорядках в парке. О столкновении, произошедшем между черными и белыми. Черные и белые стреляли друг в друга, убивали друг друга. — Ну... э-э... я знаю, как иногда тяжело переносятся такие потери, — сказал Клинг. — И я... просто счел нужным выразить вам свои... э-э... соболезнования. — Спасибо, — ответила Шарин. В трубке воцарилась тишина. Потом последовало: — Э-э... Шарон... — Между прочим, меня зовут Шарин, — сказала она. — А я что сказал? — Вы сказали «Шарон». — Ну да, правильно. |
