Хозяин дачи не спеша достал из навесного шкафчика блок «Мальборо», вскрыл его с помощью ножниц, достал одну пачку. Сорвав с нее обертку, приложил к носу, втянул ноздрями аромат:

– Да, умеют капиталисты делать курево, что и говорить.

– Все же я хочу узнать, что связывало тебя и Лену Седых.

– Абсолютно ничего, – скривился, закуривая, бородач. Потом, словно спохватившись, добавил, выпустив струю дыма: – Нет, я помог когда-то ее маму устроить на операцию. В Горький, кажется. Через отца, естественно. Почему бы не помочь хорошему человеку? Она попросила, я помог…

– Безвозмездно?

– Разумеется, исключительно за «спасибо». Мне ничего не надо, у меня всё есть. И тогда всё было. Люди должны помогать друг другу, бывшие одноклассники – тем более. Разве нет?

Антон смотрел на него сквозь дымную завесу и совершенно искренне не понимал, на что намекает этот въедливый Корнейчук.

– У меня другие данные, – отрывисто, заговорил Стас. – Чтобы ты, да безвозмездно… Где ж это видано?! Не смеши! Ты единственный, кто ей мог помочь, больше обратиться бедняжке было не к кому. Иначе мама умрет. Такая нехитрая диспозиция. И ты воспользовался ее безвыходностью по полной.

– На что ты намекаешь? – прищурился Антон, стряхнув пепел в хрустальную пепельницу. – Говори конкретнее.

– Какие уж тут намеки! Ты прямо дал ей понять, что выход у нее один – через твою постель. Других вариантов не просматривалось.

– Да ну, – притворно удивился бородач, затушив сигарету. – Ай, как интересно! Какой же я эгоист! А еще в партию вступил… Райкомом комсомола руковожу. Какая же я сволочь!

Стас вновь заговорил:

– У тебя все обставлено так, что не подкопаешься. Хочешь конкретики – получи. Ты отправил Макса на север области на два дня, позвонив от имени папы главреду «Молодой гвардии». Возможно, звонил папа, не ты, но это дела не меняет. Ты сам во время застолья проговорился, что такая практика существует, не увиливай. Разумеется, вы оба – и ты, и Лена – держали язык за зубами. Только шила в мешке не утаишь.

Антон тяжело поднялся, направился к двери:

– Похоже, без Макса нам не прийти к общему знаменателю. Ты уже для себя, вижу, все решил, и моих аргументов тебе мало. Пусть журналист сам нас рассудит, ты согласен?

Стас почувствовал себя туристом, сплавляющимся по бурной горной реке на плоту, который вдруг стал распадаться на отдельные бревна. Он был не готов к такому повороту событий, но виду не подал:

– Валяй! Зови его.

– Макс, – рявкнул Антон, открыв дверь. – Можно тебя на минуту?

Импровизация на пьяную тему

Стас видел, как сложно журналисту передвигаться без посторонней помощи. Пока он добрался до кухни, казалось, прошла целая вечность. Впрочем, для человека, потерявшего не так давно жену, это было вполне допустимое состояние.

– Что с-с-случилось, др-руги? – кое-как сформулировал вопрос появившийся в кухне Макс. В следующий момент ноги его подкосились, и он рухнул прямо на хозяина дачи. Кое-как совместными усилиями им удалось посадить Седых на табурет.

Антон, привычно теребя бороду, попытался изложить почти невменяемому однокласснику суть вопроса:

– Вот Стас утверждает, что я когда-то устроил твою тещу на операцию… И за это потребовал… ни много ни мало…

– Прекрати, – оборвал его Стас.