Эдвард Энгкетл сказал, что все это не бог весть какая тема для разговора. Губы Дэвида презрительно скривились. Гаджен внес кофе на подносе. Двигался он чуть медленнее обычного, отдавая должное трауру.
— О, Гаджен! — сказала леди Энгкетл. — По поводу яиц. Я собиралась надписать на них карандашом дату, как обычно. Вы не попросите миссис Медуэй присмотреть за этим?
— Надеюсь, ваша милость, что вы всем останетесь довольны. — Он прокашлялся. — Я за всем этим проследил сам.
— Ах, благодарю, Гаджен. — А когда Гаджен вышел, она добавила:
— Поистине, Гаджен — чудо. Все слуги были выше всяких похвал. А надо им посочувствовать — в доме-то полиция. Это для них так неприятно. Кстати, никого их не осталось?
— Кого «их»? Полиции?
— Да. Ведь они обычно оставляют кого-нибудь в холле? Или, наверное, он следит за главным входом из кустов напротив?
— С какой стати нужно следить за входом?
— Даже и не знаю, но так они делают, в книгах. А потом в эту ночь убивают кого-нибудь еще.
— Бог с вами, Люси, — сказала Мэдж.
Люси с удивлением взглянула на нее.
— Прости, дорогая. Я сказала глупость. И конечно, никого больше убить не могут. Герда же уехала домой… я хочу сказать… Ах, Генриетта, извини. Я не то имела в виду.
Но Генриетта не отвечала. Она стояла у круглого столика, не отводя глаз от столбцов с очками вчерашнего бриджа. Стряхивая оцепенение, она спросила:
— Простите, Люси, вы что-то сказали?
— Я хотела узнать, не осталось ли тут полиции?
— Вроде остатков от распродажи? Не думаю. Они все вернулись в свой участок переводить наши слова на надлежащий полицейский язык.
— Что вы там увидели, Генриетта?
— Ничего.
Генриетта перешла к камину.
— Что, по-вашему, делает сейчас Вероника Крей? — спросила она.
На лице леди Энгкетл мелькнул ужас.
— Дорогая! Уже не думаете ли вы, что она может явиться опять? Она должна бы знать.
— Да, — задумчиво отозвалась Генриетта. — Полагаю, уже знает.
— Это мне напомнило, — сказала леди Энгкетл, — что я должна позвонить Кери. Мы не можем затевать с ними завтра ленч как ни в чем не бывало.
И она ушла звонить. Дэвид пробормотал, неприязненно глядя на милых родственников, что ему надо кое о чем справиться в «Британской энциклопедии». «Библиотека, — подумал он, — место тихое».
Генриетта направилась к французскому окну, открыла его и вышла. Чуть поколебавшись, Эдвард последовал за ней. Он увидел, что она стоит, глядя на небо. Заметив Эдварда, она сказала:
— Сегодня уже не так тепло как вчера, правда?
— Да. Просто явно прохладно.
Она смотрела теперь на дом. Взгляд скользил вдоль окон. Потом Генриетта повернулась и стала вглядываться в лес. Эдвард не мог понять, что у нее на уме.
Он сделал движение к распахнутому окну.
— Лучше пойдем. Холодно.
Она покачала головой.
— Я пойду погуляю. К плавательному бассейну.
— Ах, дорогая, — он быстро шагнул к ней. — Я с тобой.
— Нет, Эдвард, спасибо. — В прохладном воздухе голос ее звучал резковато. — Я хочу побыть наедине с моей утратой.
— Генриетта, дорогая, я ничего не говорил, но ты знаешь, как мне жаль…
— Что Джон Кристоу мертв?
Все та же хрупкая звонкость звучала в ее голосе. |