– Ты, наверное, подумаешь, что я отношусь к тебе покровительственно, Гэвин, но я все же скажу, что тоже гор­жусь тобой, – сказала Пэрис.

– Спасибо.

– Немедленно звони мне на сотовый, если что-то слу­чится. Пообещай.

– Обещаю, папа. – Гэвин выбрался из машины. – По­ка, Пэрис.

– Пока, скоро увидимся.

Он побрел по дорожке к дому, но они не уехали, пока он не вошел. Эти двое хорошо смотрелись вместе, и Гэвин не был бы против, если бы у отца и Пэрис все получилось.

Он помахал им рукой с крыльца, потом захлопнул за собой дверь и запер ее на задвижку, сыграв роль собствен­ного тюремщика.

– Хочешь знать мои мысли? – поинтересовалась Пэ­рис. – Я думала о Тони Армстронг. Мне ее жаль, я ей со­чувствую.

– Я тоже. Она храбрая маленькая леди.

– Думаю, она очень сильно любит своего мужа, – заме­тила Пэрис, – а при подобных обстоятельствах из-за этого обязательно возникнет конфликт интересов. – Она поду­мала немного и спросила: – С медицинской точки зрения когда можно считать, что у человека нездоровые сексуаль­ные наклонности?

– Сложный вопрос.

– Я уверена, что вы можете ответить на него, доктор Мэллой.

– Хорошо, отвечаю. Итак, если у парня двенадцать эрекций в день, то я могу его только поздравить и пожелать добиться тринадцати. Но если он двенадцать раз в день на это реагирует, то я бы сказал, что в этом случае мы имеем проблему.

– Ты говоришь несерьезно.

– Конечно, я шучу, но в этом есть доля истины. – Улыбка исчезла, Дин стал серьезным. – Секс становится пагубной привычкой так же, как алкоголь и наркотики. Это проис­ходит, когда желание перевешивает здравый смысл и осто­рожность. Когда то, что человек делает, начинает негатив­но сказываться на его работе, семейной жизни, отношени­ях с людьми. Когда желание управляет человеком. – Дин посмотрел на Пэрис, и она кивком попросила его продол­жать. – Похоже на то, как человек, выпивающий по праздникам, превращается в алкоголика. То есть индивид теряет контроль над пристрастием, а пристрастие полнос­тью подчиняет себе индивида.

– То есть человек может пожертвовать женой и детьми, чтобы удовлетворить свою тягу к чему-либо.

– И это не значит, что Брэдли Армстронг не любит свою жену и детей, – заметил Дин. – Скорее всего он их очень любит.

Размышляя над сказанным, Пэрис смотрела вперед. Даже в солнечных очках ей приходилось щуриться от лучей заходящего солнца, играющего на закате всеми от­тенками красного и желтого. Она подумала о том, что сей­час делают судья Кемп и его жена. Этот великолепный закат они едва ли заметят.

– Им придется заниматься похоронами.

– Прости, что ты сказала? – переспросил Дин.

– Я подумала вслух, теперь о Кемпах.

– Да. – Он вздохнул. – Не могу представить, как это – потерять ребенка. Я консультировал полицейских, про­шедших через такое, но мне самому мои слова казались полной чушью. Если бы что-то случилось с Гэвином… – Дин замолчал, не способный договорить страшные сло­ва. – Я хочу быть для него хорошим отцом, Пэрис. – Те­перь его голос звучал спокойно.

– Я знаю.

– Это из-за моего собственного отца. – И об этом я тоже знаю.