Отвесные края нагорья казались непроходимыми. Обветренные скалы хмуро взирали на простершиеся от подножных осыпей гниловато-зеленые болота. Болота тоже казались безжизненными. Ни единой птицы не реяло над ними.

Вскоре друзья вышли к скалистому обрыву, голое подножие которого заволок туман, а вверху громоздились кручи, упиравшиеся в облака. С запада подул леденящий, пробирающий до костей ветер. Расстилавшиеся впереди болота на глазах изменили цвет, превратившись из мутно-зеленых в серо-бурые.

– Вот где нужно снимать фильмы ужасов, – вырвалось у Джонни Кейджа. – Если бы ты только знал, Лю, сколько денег тратится в Голливуде на то, чтобы построить декорации, которые хотя бы отдаленно по мрачности и безнадежности напоминали эти болота... А тут можно снимать прямо на натуре!

– Остается самый пустяк – перевезти съемочную группу через тоннель Времени, – мрачно пошутил Лю Кенг. – Только трудно гарантировать твоим киношникам, что они вернутся назад живыми.

– В этом ты прав, – вынужден был согласиться киноартист.

Место, откуда они начали свой путь, потерялось в бесцветной мгле. С Юго-Востока, где высилась Черная Башня, даль была отчеркнута мраком, как неподвижными клубами дыма. На вершине Башни мерцал ярко-красный огонек.

Вскоре внешний кряж нагорья начал сворачивать к северу. Друзья то карабкались по откосам, то брели по плоской складке от расселины к расселине, стараясь держаться ближе к десятифутовому обрыву. Но расселины попадались все чаще и становились все глубже. Джонни Кейдж и Лю Кенг уходили все дальше влево.

Через час они оказались в ущелье, где росли лишь частые суковатые деревья. Многие из них омертвели на корню от иссушающего ветра. Видимо, раньше здесь рос густой лес, но после покорения Внешнего Мира Императором, деревья поредели и сошли на нет, хотя пни торчали до самого края пропасти. Дно круто уходившего под скалу ущелья было усеяно битым камнем.

Скоро друзья поняли, что забрели в тупик. Кряж изломом направился к северу. Перед ними зияло глубокое ущелье. На противоположной стороне вздымалась на сто футов отвесная, точно срезанная, щербатая скала. Вперед пути не было.

– Нам не остается ничего другого, приятель, как попытаться спуститься в долину, – предложил Джонни Кейдж, посмотрев вниз, – иначе мы не выберемся из этого горного лабиринта.

Лю Кенг опустился рядом с ним на колени и посмотрел за обрыв. Действительно, скала под ними – пологая и треснутая – волне подходила для того, чтобы спускаться. Ее пласты ссохлись и перекосились, а скосы местами выглядели, словно огромные ступени.

– Можно попробовать, кратко сказал он.

– Упадем, сорвемся – ничего страшного, пустяки! – мрачно пошутил Джонни. – Сломаем руки-ноги. И только-то!

Туманные очертания гор Внешнего Мира заслонила темень, двигающаяся на запад. Предгрозовой ветер донес рокотание грома. «Только дождя нам не хватало!» – посмотрел Джонни Кейдж на небо и мысленно выругался.

Затянув потуже ремень на джинсах, он ступил на край обрыва, а затем, свесив ноги над обрывом, начал нашаривать уступ на скале. Смеркалось, хотя солнце еще не село. Ухватившись за выступ, он осторожно сполз и нащупал ногами опору.

– Тут широкий уступ, – обрадованно сообщил Джонни. – Можно стоять и даже не держаться.

В это время налетевшая с востока сплошная темень охватила небосвод. Над головой раскатисто ударил гром. В нагорье ударила молния, запалив одно из чахлых деревьев. От цепенящего воя шквального ветра замирало сердце и захватывало дух. Лю Кенг упал ничком. Джонни Кейдж невольно отнял руки от скалы, зажал уши, покачнулся, оступился и соскользнул вниз.

Пересилив себя, Лю Кенг подполз к краю обрыва и позвал:

– Джон!

Ответа не последовало. Это молчание так напугало Лю Кенга, что он почувствовал нервную дрожь.