|
Это давало нам свободу странствовать в землях других Мастеров. - И что вас заставило перестать преувеличивать возраст? - Ашеру нужна была помощь, а я оказался недостаточно Мастером, чтобы ее оказать. - Он поглядел на портрет. - Я... мне пришлось унизиться, чтобы добыть для него помощь. - А что случилось? - У церкви была теория, что вампиров можно вылечить священными предметами. Ашера связали ими и серебряными цепями. На него капали святую воду - медленно, по капле, - стараясь спасти его душу. Я глядела в это красивое, улыбающееся лицо и вспоминала. Я была укушена Мастером вампиров, и рану чистили святой водой. Это было словно кожу жгли раскаленным тавром, будто вся кровь в теле превратилась в кипящее масло. Я блевала, вопила и считала себя очень сильной, что вообще не потеряла сознание. Это был один укус и один день. Если на тебя капают кислотой, пока не умрешь, - этот способ смерти входит в пятерку самых нежелательных. - А что стало с девушкой, с Джулианной? - Ее сожгли как ведьму. - А где же вы были? - Я плыл на пароходе, хотел навестить мать. Она умирала. Я уже возвращался, когда услышал зов Ашера. Успеть вовремя я не мог. Клянусь всем святым и грешным, я пытался. Ашера я спас, но он меня никогда не простил. - Он не мертв? - спросила я. - Нет. - Он сильно пострадал? - Пока я не видел Сабина, я думал, что у Ашера самые жуткие раны, какие только может пережить вампир. - А зачем вы повесили картину, если она так тревожит вас воспоминаниями? Он вздохнул, посмотрел на меня. - Ашер прислал мне ее в подарок, когда я стал Принцем города. Мы были компанией, почти семьей. С Ашером мы были друзьями, оба Мастера, оба почти одной силы, оба влюблены в Джулианну. Она была преданна Ашеру, но я тоже пользовался ее благосклонностью. - Имеется в виду menage a trois? Он кивнул. - И Ашер не затаил злобу? - О нет, он ее не таит. Если бы позволил совет, он бы явился сюда вместе с этой картиной и со своей местью. - Убивать вас? Жан-Клод улыбнулся: - Ашер всегда тонко чувствовал иронию, ma petite. Он просил у совета вашей жизни, а не моей. У меня глаза полезли на лоб: - Что я ему сделала? - Я убил его слугу, он убивает моего. Справедливость. Я пялилась в это красивое лицо. Потом спросила: - Совет отказал? - Разумеется. - А много у вас еще врагов? Жан-Клод слабо улыбнулся: - Много ma petite, но в городе сейчас ни одного из них нет. Я смотрела на улыбающиеся лица на картине и не знала, как сформулировать, но все равно сказала: - Вы здесь так молоды. - Физически я тот же, ma petite. Я покачала головой: - Может быть, “молоды” - неточное слово. Может быть, наивны. Он улыбнулся: - Когда писалась эта картина, ma petite, этим словом меня уже тоже трудно было бы назвать. |
