|
- Пресса? Местные репортеры? - Да, местные. - Жан-Клод, что вы от меня скрываете? - Когда откроется дверь, ma petite, возьмите меня под руку и улыбнитесь, пожалуйста. Я нахмурилась: - И что будет? - Вы будете представлены миру. - Жан-Клод, что у вас на уме? - Это не у меня, ma petite. Я не настолько люблю свет славы. Совет вампиров выбрал меня в качестве представителя для прессы. - Я знаю, что вам пришлось выйти к местным вампирам из гроба, когда вам последний раз бросали вызов, и вы победили, но не опасно ли это? Я помню, что вы притворялись главной шестеркой некоего таинственного Мастера. Это хранило вас от вызовов извне. - Почти все Мастера используют подставную лошадь, ma petite. Это уменьшает число вызовов и людей-убийц. - Я все это знаю, так зачем вам выходить на люди? - Совет считает, что излишняя келейность дает козыри нашим противникам. Тем из нас, кто годится на корм репортерам, было приказано выйти на свет. - Как - на свет? - Спрячьте пистолет, ma petite. Сейчас швейцар откроет дверцу, и на нас уставятся телекамеры. Я глянула сердито, но убрала “сикамп” в сумочку. - Во что вы меня втравили, Жан-Клод? - Улыбайтесь, ma petite, или хотя бы не хмурьтесь. Дверь распахнулась раньше, чем я успела хоть что-то сказать. Ее держал человек в смокинге. Вспышки блицев ослепили, и я знала, что глазам Жан-Клода они куда неприятнее, чем моим. Он, улыбаясь, протягивал мне руку. Если он выдерживает столько света, не мигая, я могу вести себя прилично. Поругаться можно будет потом. Я вышла из машины и была рада, что держусь за руку Жан-Клода. Вспышки замелькали миниатюрными солнцами отовсюду. Толпа подалась вперед, в нас тыкали микрофонами, как кинжалами. Не держи он меня за руку, я бы прыгнула обратно в лимузин. Сейчас я только придвинулась ближе к Жан-Клоду, чтобы удержаться на ногах. Черт побери, куда девались распорядители? Какой-то микрофон чуть не ткнулся мне в рот. Слишком близко завопил женский голос: - Каков он в постели? Или это в гробу? - Чего? - спросила я. - Каков он в постели? Секундная почти тишина, все ждали моего ответа. Я не успела открыть рот и сказать что-нибудь соответствующее, как возник Жан-Клод, изящный и непринужденный, как всегда. - Мы не рассказываем о поцелуях, данных и полученных, не так ли, ma petite? Такого сильного французского акцента я никогда еще от него не слышала. - Ma petite - это вы так ее называете? - спросил мужской голос. - Оui, - ответил Жан-Клод. Я посмотрела на него, а он наклонился, будто целуя меня в щеку, и шепнул: - После будете испепелять меня взглядом, ma petite. Сейчас здесь повсюду камеры. Я хотела ему сказать, что мне наплевать, но это было не так. То есть я думала, что мне не наплевать. Я была как кролик, попавший в свет фар. Выскочи сейчас убийца с пистолетом, я бы так и стояла столбом. Эта мысль помогла мне овладеть собой и снова начать думать. |
