|
Я пыталась разглядеть, что там за прожекторами, микрофонами, диктофонами, видеокамерами. На камерах я разглядела эмблемы по крайней мере двух крупных телесетей. Черт возьми. Жан-Клод отбивался от вопросов как профессионал, улыбчивый, изящный - просто обложка журнала, а не вампир. Я улыбнулась, прильнула к нему, встав на цыпочки, прижалась губами к его уху почти вплотную, хоть лизни, зато микрофоны теперь меня не услышат. Это было и кокетливо, и ребячески, но ладно, ничто не совершенно. И я шепнула: - Уведите меня отсюда, а то я вытащу пистолет и сама проложу себе дорогу. Он засмеялся, и этот смех как меховая подкладка прошел по моей коже, теплый, щекотный и в чем-то непристойный. Репортеры заохали и заахали. Я подумала, не действует ли смех Жан-Клода в записи или в трансляции. Мысль пугала. - Ах ты шаловливая девочка, ma petite! - Никогда больше так меня не называйте! - яростно шепнула я. - Прошу прощения. Он улыбнулся, помахал рукой и повел меня сквозь толпу репортеров. Два швейцара-вампира пошли помогать нам пробиться. Оба они были крупные, мускулистые, и ни один из них не был мертв давно. У них были розовые щеки и почти живой вид, значит, уже на ком-то сегодня подкормились. Да, но и Жан-Клод тоже. Мне все труднее становилось осуждать монстров. Дверь открылась, мы вошли внутрь. Тишина - это было чудесно. Я повернулась к Жан-Клоду: - Как вы смели вот так выставить меня на прессу? - Это не подвергло вас опасности, ma petite. - А вам не пришло в голову, что, если я выберу Ричарда, а не вас, мне может не захотеться, чтобы все знали, как я встречалась с вампиром? Он чуть улыбнулся: - Достаточно хорош, чтобы встречаться, но недостаточно, чтобы объявить об этом публично? - Мы ходили куда угодно - от симфоний и до балетов. Я не стыжусь вас. - Правда? - Улыбка исчезла, сменившись чем-то другим, если не злостью, то чем-то похожим. - Отчего тогда вы сердитесь, ma petite? Я открыла рот - и закрыла. Дело в том, что я предпочитала не объявлять обо всем этом публично, поскольку, очевидно, никогда не верила, что могу выбрать Жан-Клода. Он - вампир, мертвец. В этот момент мне стало ясно, насколько я все же полна предрассудков. Он был вполне хорош, чтобы встречаться с ним. Держаться за руки, может быть, и немного больше. Но существовал предел, точка, где я всегда сказала бы “стоп”, потому что он труп. Красивый труп, но вампир есть вампир. Влюбиться в него по-настоящему невозможно. И секс с ним иметь нельзя - никоим образом. Одно правило Жан-Клода насчет встреч с обоими ребятами я нарушала все время. Я не давала Жан-Клоду тех шансов, которые давала Ричарду. И теперь, когда все это попало в национальное телевидение, кот вылез из мешка. Меня смутило, что кто-то может подумать, будто я встречаюсь с ним на самом деле. Что будто я неровно дышу к ходячему мертвецу. И мою злость смыло сознание, что я - лицемерка. Не знаю, сколько из этого выразилось у меня на лице, но Жан-Клод склонил голову набок: - Мысли витают вокруг вашего лица, ma petite, но что за мысли? Я посмотрела на него прямо. - Мысли о том, что я должна перед вами извиниться. Он широко раскрыл глаза. - Исторический день. |
