|
— Погоди. Ты у меня там что-нибудь вытащил? — Он недоверчиво подвигал плечами, подергал лямки рюкзака и даже пару раз подпрыгнул на месте. — Я как будто на Луне! — Скорее на Марсе, — поправил его Гарин. — «Волчьи слезы». Если положить такую в рюкзак, его вес уменьшится примерно вдвое. — Черт! — Столяров обернулся к товарищу и повторил. — Черт! Где ж ты раньше был! Мы могли бы взять «Гадюки» у пуховских шестерок. Мы могли бы взять еще гранат. Коньяку, наконец! А то я одну фляжку прихватил, а две пришлось оставить. Мы бы столько всего могли… — Теоретически. Действие артефактов ослабевает по мере удаления от породившей их аномалии. Часа полтора, максимум два, и рюкзак будет весить, как прежде. — Да… — опечалился Михаил. — Тогда надо двигаться. Хоть на пару часов почувствую себя марсианином. Олег затягивал шнурок на горловине своего рюкзака, куда он положил вторую «волчью слезу», когда знакомый голос за спиной сказал: — Привет, бродяги. А второй знакомый голос добавил: — Мне показалось, или кто-то здесь говорил о коньяке? Гарин обернулся, не пытаясь взяться за автомат. У честных сталкеров принято здороваться с пустыми руками, а Митрич и Бодун производили впечатление честных сталкеров. — Ну, привет, — отозвался Олег. — А, близнецы-братья, — сказал Столяров. — Вы что, всегда вдвоем ходите? Митрич и Бодун переглянулись и синхронно пожали плечами. Маскировочные халаты цвета болотной жижи и впрямь делали сталкеров похожими, как братья. Только капюшон у Бодуна был натянут до бровей, а у Митрича — откинут. — Вы по наши души или так, по своим делам? — спросил Михаил. — Мимо шли, — ответил Бодун. — Чего бы нам за вами гоняться? Да и вы вроде к баркасу направлялись. — Так что там с коньяком? — напомнил Митрич. Столяров задумался ненадолго, а может, просто сосчитал про себя до десяти. — Я готов обсудить этот вопрос по дороге к Янову. — Сможете отвести нас на исследовательский пост? — спросил Гарин. — Вижу, вы договорились наконец, — прокомментировал Бодун. — А что с Пухом? — С Пухом… Земля пухом, — сказал Михаил. — Ясно. — Бодун вздохнул и так выразительно уставился на новые ботинки Олега, что тому захотелось провалиться сквозь землю от неловкости. Хотя бы по колено. — Земля пухом! — повторил Митрич, потом шмыгнул носом и придал лицу серьезное выражение. — Так, может, того? За упокой? — Душу ведь вытащит, — посетовал Столяров, закатывая глаза. — На, держи. Только пятьдесят граммов, понял? Остальное на станции. Все, все, стоп! — Да я даже глотнуть не успел, — пожаловался Митрич. — А мне надо. Чуть-чуть, для храбрости. |
