– А! это вот что, братцы, – торопливо смекнул Гаврил Пименович, – это он, значит, про колотиловского Гараську…

– А! вот об ком! – засмеялся Савелий. – Так это в Колотилове. То-то я думаю: кто бы у нас на чепи… Будто никого нету…

– Так это же он не в себе…

– Не в полном разуме.

Бухвостов и не заметил, что он ставит в вину Раскатову то, что происходит в Колотилове. Как городскому жителю, деревня представлялась ему чем-то одним, общемужицким. Но для раскатовцев колотиловский Гараська был чужой… Их внимание лениво отрывалось от только что законченных «своих» дел…

– Да он теперь разве опять на чепи? – спросил кто-то, позевывая.

– Прежде ходил будто. Только разве когда заблажит.

– Эва! ходил! Когда это было – еще до холеры! – сказал Савелий Иваныч.

Савелий бывал в волостных судьях и знал, что делается в волости.

– Да, годов восемь, гляди!

– Спохватился! – засмеялся Гаврил Пименович.

– Этакой же Чамра был еще в Гнилицах, – прибавил Савелий Иваныч, – да в Ивановке Федотка.

– Мало ли…

– Отчего в больницу не отправляете? – желчно спросил Бухвостов.

– А кто платить за него станет? – спросил чей-то голос задорно.

– Первое дело – насчет платежу, – спокойно и с обычной разумной деловитостью пояснил Савелий. – А второе дело… Да вон, кажись, Григорий Семеныч дорогой едет. Он это все может объяснить в точности. Сам колотиловский… Григорий Семеныч, ты это?..

– Я! – ответил мужик с воза. Оставив смиренную лошадь на середине широкой улицы, он подошел к бревнам и поклонился.

– Мир беседе… Надо что, аль так окликнули?

Бухвостов узнал его. Это был мясник, каждое утро объезжавший раскатовские дачи, – мужик солидный, державшийся с большим достоинством по отношению к господам и вследствие своей торговой практики выработавший себе особенный, не совсем мужицкий язык.

– Вот господин антиресуется насчет Герасима, – сказал Савелий, как показалось Бухвостову, с оттенком легкой насмешки.

Григорий Семеныч повернулся и, вглядевшись в Бухвостова, протянул ему руку:

– Что же именно может быть? Какой антирес?.. Не в своем разуме человек, или сказать: одержимый. Больше ничего…

– Да, вот говорят: как можете вы, колотиловские, на чепи человека держать?..

В голосе Савелия Ивановича насмешка пробилась яснее.

– В газету они напишут, – так, мол, как бы и нам, раскатовским, за вас не влетело…

– Насчет этого я вам могу ответ дать, потому что это дело мне известно. А насчет уголовной, например, ответственности или штрафу, то на этот счет не имеем беспокойства, потому что посадили его неисходно, без отпуску, по приказанию начальства. Как, значит, находит на него по внезапности и невозможно упредить…

– Значит, сейчас и на цепь? На всю жизнь? «Потому что находит по внезапности»… – желчно спросил Бухвостов.