Подумав так, Улыба заплакала. Горько, как не плакала ни разу в своей жизни…

10

— Он не такой, как другие наемники, — сказал Светояр, провожая взглядом удалявшуюся охоту. — Много их видел, княже… Не похож.

— Чем? — сердито спросил Ростислав, опуская поводья. Собаки подняли тура, жаль бросать гон.

— Всем! Не так ходит, не так говорит, не так держит себя…

Ростислав хмыкнул.

— Кто в наемники идет? — спросил Светояр, делая вид, что не услышал. — Сын дружинника, сын боярина обедневшего, а то и смерд… Народ подневольный, привык подчиняться. Старшего уважают, кланяются низко… Этот держит себя гордо.

— Значит, князь? — усмехнулся Ростислав.

— Бывает и князья служат, — согласился Светояр. — Когда у отца детей много, а земель — едва повернуться. Бывает со стола князя собьют, ищет себе место… Но княжич не таит родства, кичится, рассчитывая место в войске повыше занять, серебра больше выторговать. Этот о родителях своих молчит. А повадки княжеские. Слуге гривну серебра как ногату бросил! У нас богатый пожалеет.

— Варяги золото швыряют! — не согласился Ростислав. — Сегодня получат, а завтра пропьют, в корчме продуванят.

— Не похож он на варяга! По нашему говорит без запинки, читает и пишет. Ряд, что ему на службу положил, не только прочел, но и дописал свое.

— Боярский сынок, рос при монастыре…

— В монастыре рос, так в бога бы верил!

— Некрещеный?

— Не знаю, каким богам молится, но в церкви его не видел. И другие не замечали.

— Язычник?

— Те на капищах тайно собираются, ночами. Некрас ночи у бабы своей проводит. Военное дело знает так, как никто из наших.

— Не доверяешь, значит? — усмехнулся Ростислав.

— Сомневаюсь… — вздохнул воевода.

— Что ж ратовал за него?

— Нельзя смока другим отдать.

— Где он сейчас? — вздохнул Ростислав, поднимая глаза к небу. Светояр тоже глянул вверх, будто змей должен был вот-вот появиться. Но не появился, и князь с воеводой опустили глаза долу.

— Грамоты разослал? — спросил Ростислав.

— Три дня тому.

— Пойдет на нас Святослав?

— Непременно. Такую обиду да снести!

— Устоим?

— Со смоком, княже, я против варягов устою. А их даже ромеи страшатся.

— Будет ли смок?

— Будет! — твердо ответил Светояр.

— Гляди!.. — сердито сказал князь, подбирая поводья.

— Гляжу! — сурово отозвался воевода. — Ты, княже, коли Святослав одолеет, земли теряешь, но на столе останешься. Будешь жить-пировать. Мне же головы не сносить. Не простит Великий обиды…

Ростислав молча тронул бока коня каблуками и поскакал вслед удалявшейся охоте. Светояр еще раз глянул на небо и, не спеша, затрусил следом…

11

.

Позже, вспоминая события той ночи, Олята сам дивился: как успел? Не только свое унести, но и добычу не забыть. Ободрал трупы Колпаков, собрал не только оружие убитых, но и калиты с поясов срезал. Стащил сапоги (чего добру пропадать!), а за каждым голенищем — нож.