Щелчок был самым чудесным звуком, который она когда-либо слышала. Дверь была открыта, и она потянула ее внутрь, сделав шаг назад, чтобы можно было ее распахнуть — и бежать, бежать так быстро, как позволяли ноги. Бежать ради мужа. Ради детей, ради внуков. Бежать, чтобы снова вернуться к индийскому ресторану навынос и взять курицу… в этот раз с рисом.

Он пришел в ярость, когда понял, что она собирается улизнуть. Это дало ему дополнительный прилив энергии, и он бросился к двери с ножом в одной руке и мобильником в другой; он как раз закончил разговор со своим подельником, который дал ему наводку на этот дом: легкая добыча, женщина часто дома одна, гарантирован хороший барыш. Ему уже приходилось убивать раньше, но не при таких обстоятельствах и никогда — с применением насилия. Убийство нисколько его не смущало, это была просто необходимая работа для достижения цели. Почему в этот раз должно быть иначе? Не было ни колебаний, ни угрызений совести, когда он вытащил нож и глубоко вонзил его.

Она ощутила жгучую боль в спине. С трудом обернувшись через плечо, увидела, как он вынимает из раны нож. Закрыла глаза и второго удара не почувствовала. А потом уже больше ничего не видела.

Он считал, что сделал все правильно. Не было ни капли раскаяния — только гнев из-за того, что он дал ей возможность сбежать, и, конечно же, разочарование из-за того, что ему не удалось забрать содержимое сейфа. Но теперь все это не имело значения, главное — отсюда убраться.

Он вышел в теплую тьму датского вечера и исчез среди респектабельных пригородных коттеджей, в которых люди старались отгородиться от мира.

Глава 39

Сиглуфьордюр, среда,

21 января 2009 года

Карл молча смотрел на Ари.

— Задержанных за это убийство не было, — сказал Ари, стараясь не встречаться с ним взглядом.

Карл пожал плечами:

— Не понимаю, какое отношение это имеет ко мне. — И снова стал резать лайм на кусочки.

— Ловко у тебя с ножом получается.

— Научился в детстве. — Он усмехнулся. — Ты меня не поймаешь, недоносок, кишка тонка. Пришел напугать меня. Этот номер не пройдет. — В его голосе была решимость.

Посмотрим.

До сих пор он не ошибался. Хотя Карл и не подтвердил его предположений. У Ари в запасе было еще кое-что.

— Когда ты отсюда уехал?

— В Данию? В восемьдесят третьем году. Хотел бы я никогда не возвращаться.

— Летом?

— Нет, осенью.

— Мне кажется, вам жилось нелегко здесь, в Сиглуфьордюре, в то время.

— Ты о чем?

— Твои родители были не очень богатыми людьми, верно?

— Мои чертовы родители были бедными как церковные мыши, это так.

— Но ты купил в свое время автомобиль… Внедорожник. Тот самый, который сейчас принадлежит отцу Анны.

Впервые на лице Карла промелькнуло беспокойство.

— Какое отношение это имеет к делу?

— Отличный внедорожник, — добавил Ари, хотя он в глаза не видел этот автомобиль.

— Да, роскошная машина. Жаль, что его пришлось потом продать.

— Почему вы переехали?

— Тебя это не касается. — Карл подумал, потом добавил: — Отец не мог здесь найти себе работу.

— И только это было причиной?

— На что ты намекаешь? — Он приподнялся в кресле, продолжая держать в руке нож. Лайм был давно забыт.

— Откуда у тебя были деньги на покупку такого дорогого автомобиля?

Карл молчал.

— Неужели старушка так хорошо тебе платила?

Карл побледнел, но ничего не сказал.