Я чувствовала, как кровь бежит по венам; моя кожа горела.

Уэс повел бедрами. Пот выступил у него над верхней губой и линией волос. Его темп ускорился и на секунду, мы стали одним целым. Так погружены в жизни друг друга, словно ничто не сможет нас разлучить.

Я закрыла глаза, но все равно видела одного только Уэса.

ГЛАВА 7

Ноябрь 2015 

– Виктория?

Постепенно я возвращаюсь к настоящему. Кожа больше не ощущает тепло солнца. Счастливые воспоминания тают. На мне снова черные тренировочные брюки, серая футболка и халат. Приятный аромат сменяется запахом чистящего средства Lysol.

Это испытание реальностью, если такое вообще существует.

– Виктория? Ты в порядке?

Доктор Кэллоуэй смотрит на меня с озабоченным выражением на лице.

Я поднимаю свадебную фотографию.

– Я вспомнила этот день.

– В первый раз?

Я киваю и в подробностях рассказываю ей о том, что видела. Она все записывает, ни разу не перебив меня. Когда я заканчиваю, она откладывает ручку и вяло улыбается мне.

От воспоминаний руки трясутся, и я едва в состоянии удержать Эвелин. Воспоминание было таким ярким, так реалистичным, что даже не верится, что это могло произойти несколько лет назад, а не только что.

– Это великолепно, – сообщает мне доктор Кэллоуэй, – ты что то вспомнила.

Знаю, что она хочет, чтобы я рассказала ей обо всем поподробнее, вплоть до мелочей, но я нетерпелива. Я все что угодно готова сделать, лишь бы покинуть это место. Хочу мгновенных результатов. Сначала вспомнить один кусочек, а потом вспомнить все.

– Сколько там фотографий?

Доктор Кэллоуэй перетасовывает их. Все это чисто для виду, ведь я знаю, что она давно пересчитала фотографии.

– Около двадцати.

– Можно взять их?

– Конечно. Они твои.

Я запихиваю фотографии в карман. Понимаю, что на снимках я, но столь невероятно смотреть на запечатленное воспоминание и не помнить этот момент. Я медленно встаю, не зная, что сказать или сделать. Похоже на Эвелин моя негативная энергия тоже оказала влияние. Она смотрит на меня своими голубыми глазками и на ее личике словно написано: «Ну, это тебе помогло?»

Я трусливо отвожу глаза в сторону

– Мы будем обсуждать все эти фотографии? – спрашиваю я доктора Кэллоуэй.

– Если хочешь, то да. Думаю, они могут сильно помочь в восстановлении твоей памяти.

Это снова приводит меня к мысли как можно скорее убраться из этого места. Появился лучик надежды. Я направляюсь прямо к двери. Моя рука зависает над ручкой и я гляжу на доктора Кэллоуэй, думая, как рассказать ей свои мысли.

– Что произойдет, если я вспомню что то плохое?

– Мы придумаем, что с этим сделать, когда это произойдет, – она улыбается мне,

– Все будет хорошо.

Я киваю и говорю «хорошо», но, по правде говоря, я отношусь к этому скептически: три года ценных воспоминаний запутаны в клубок. И мне нужно распутать их один за другим.

За дверью ждет Элис. Не говоря ни слова, я поворачиваю в сторону комнаты отдыха. Она не спрашивает, как прошел мой день. Как дела у Эвелин. Или как прошел сеанс. Уверена, что заботливой медсестрой ей никогда не стать. Прямо сейчас, я очень благодарна за это. У меня есть возможность хорошенько подумать о воспоминании. Теперь, когда они начали ко мне возвращаться, я поражаюсь тому, что вообще смогла забыть о них. Если хорошие воспоминания забылись так легко, то что же произошло с плохими?

Я опускаю взгляд на свои руки. Теперь мне вспоминаются те времена, когда я помогала людям: держала испуганных пациентов за руки, перевязывала раны…

Как иронично то, что роли поменялись.

Войдя в комнату отдыха, я сажусь за свой любимый столик, но вместо того, чтобы играть в карты или смотреть телевизор, наблюдаю за людьми.