– Угу. Еще сердишься за вчерашнее?

– Что ты тут забыл?

– Подумал, что ты была права…

– В смысле?

– Давай все‑таки доведем до конца это расследование.

Ирис вытаращила глаза. Не в обычаях Маккензи было признавать свои ошибки.

– Ты пришел ко мне за этим? Тебе требуется помощь?

Ари смущенно ей улыбнулся:

– Не будь такой злопамятной. Ты прекрасно знаешь, что мне без тебя не обойтись. Ты, как никто, умеешь узнавать о людях всю их подноготную.

– Так мы и впрямь возобновляем расследование?

– Да.

– Честно‑честно?

– Честно‑честно. Ты соберешь информацию, если я назову тебе одну фамилию?

– Говори.

– Вэлдон. Но имей в виду, это скорее всего не настоящее его имя. Я пару раз сталкивался с этим типом в парижских эзотерических кругах. Он там что‑то вроде серого кардинала.

– И это все, что ты можешь о нем сообщить? Псевдоним?

– Сожалею, но мне мало что известно. Он высокий, худой, лохматый, с ввалившимися щеками, немного похож на Распутина. Через несколько дней после того, как закрыли дело о тетрадях Виллара из Онкура, я видел его по телевизору, он словно случайно оказался рядом с министром внутренних дел и прокурором. Если помнишь, имя Вэлдон попадалось нам несколько раз во время расследования. Я уверен, что это тот самый человек. Мистик. «Посвященный», который также называет себя Доктором. Мне так и не удалось выяснить, что он собой представляет. Знаю только, что у него определенно длинные руки и он использует несколько псевдонимов, один чуднее другого. Например, Белламар, Ракоци… и разумеется, Вэлдон или даже, кажется, шевалье Вэлдон. Должно быть, принимает себя за воскресшего графа де Сен‑Жермена…

– Могу себе представить. Я посмотрю, что тут можно сделать.

– Предел мечтаний, если тебе удастся узнать его настоящее имя.

– Посмотрю, что тут можно сделать, – повторила Ирис.

– Тут тебе нет равных.

– Знаешь, если бы ты однажды наконец решился воспользоваться компьютером, ты бы и сам прекрасно справился…

– Возможно. Но тогда бы я обошелся без тебя. Признайся, тебе бы меня не хватало?

– Ну…

– К тому же ты отлично знаешь, что я никогда не стану пользоваться этими чертовыми машинами. Я бумажный, книжный червь. В книгах никогда не бывает системных сбоев, им всегда хватает памяти, да и вирусы им не страшны.

– Ты просто ретроград.

– Я пошел, а то у меня Дюбуа на хвосте. Поеду домой, позвонишь мне, если что‑то узнаешь.

Ирис кивнула. Ари поцеловал ее в лоб и направился к выходу.

22

Привалившись спиной к каменной колонне и зажав рукой в перчатке сигарету, Вилли Вламинк ждал на холоде перед расположенным на окраине Брюсселя зданием имени Юста Липсия – штаб‑квартирой Совета Европейского союза.

Было около восьми часов вечера, уже совсем стемнело. Заместитель генсека имел привычку назначать ему встречи в последнюю секунду и не в офисе Совета, не желая придавать их разговорам официальный характер.

Дрожа от холода, агент ССЦ раздавил сигарету каблуком и потер ладони.

Но вот стеклянная дверь обширного здания открылась и в бледном свете холла возникла фигура заместителя генсека. В черной шляпе и длинном фетровом пальто, сунув руки глубоко в карманы и втянув голову в плечи, он двинулся к Вламинку.

– Пойдем со мной, – на ходу бросил он агенту ССЦ.

Вламинк занял место справа от него, и они быстро зашагали по асфальтированной дороге, петляющей между корпусами гигантского комплекса.

– Маккензи ездил сегодня в ЦУВБ, – глядя прямо перед собой, сообщил замгенсека.