В общем видно, что как потребность, так и желание применять плетку сильно уменьшилось, и так как те же самые причины еще продолжают действовать в армии, то можно предполагать, что так будет и впредь и что «кошка» все больше и больше будет рассматриваться как чрезвычайное, исключительное средство устрашения, которое держится про запас для тяжелых случаев в боевой обстановке. Стало очевидным, что обращение к чувству чести солдата помогает больше, чем обесчещивающие наказания, и вся английская армия единодушно придерживается того мнения, что солдат после порки уже ничего не стоит. Тем не менее, в Англии в ближайшее время не произойдет полной отмены «кошки». Мы все знаем, как сильны были предрассудки в отношении телесных наказаний и как они сильны отчасти еще и теперь, даже в армиях, состоящих из гораздо лучших социальных элементов, чем английская; при армии же, набираемой путем вербовки, подобное крайнее средство устрашения до известной степени еще может быть оправдано. Англичане, однако, совершенно правы в том, что если уж должно существовать телесное наказание, то его следует применять лишь в крайних случаях, но зато очень серьезно. Вечное битье палкой в более легкой форме, как это встречается в некоторых, к сожалению, также в немецких армиях и которое может способствовать лишь ослаблению страха перед наказанием…

[Конец рукописи отсутствует. Ред.]

Написано Ф. Энгельсом в начале 1864 г.

Впервые опубликовано на русском языке в Сочинениях К. Маркса и Ф. Энгельса, 1 изд., т. XII, ч. II, 1935 г.

Печатается по рукописи

Перевод с немецкого

ПРИЛОЖЕНИЯ

ПРОШЕНИЕ К. МАРКСА О ВОССТАНОВЛЕНИИ ЕГО В ПРУССКОМ ПОДДАНСТВЕ

Ваше высокородие,

Настоящим покорнейше сообщаю Вам, что вследствие королевской амнистии я возвратился из Лондона, где проживал с 1849 г. в качестве политического эмигранта, снова в Пруссию, чтобы на первых порах поселиться здесь в Берлине.

Покорнейше прошу Ваше высокородие:

1) на основании королевского указа об амнистии и закона от 31 декабря 1842 г. (Собрание узаконений, стр. 15–18) признать мое возвращение в прусское подданство, что, согласно § 5 упомянутого закона, входит в компетенцию Вашего высокородия, и

2) выдать мне упоминаемое в § 8 закона от 31 декабря 1842 г. о принятии вновь прибывающих лиц (Собрание узаконений, стр. 5) удостоверение в том, что я заявил в здешнее королевское полицейское управление о своем прибытии. В связи с последним обстоятельством сообщаю, что, если это понадобится, я могу доказать наличие у меня вполне самостоятельных источников существования, предъявив контракты, заключенные мною с издающейся в Нью-Йорке газетой «New-York Tribune» в качестве одного из редакторов этой газеты, а также и другим путем.

На первых порах я поселился у моего друга, г-на Ф. Лассаля, Бельвюштрассе, 13, и покорнейше прошу выслать мне туда оба документа, о которых я прошу. С особым почтением

преданный Вашему высокородию

д-р Карл Маркс

Берлин, 19 марта 1861 г.

Публикуется впервые

Печатается по рукописи

Перевод с немецкого

ЗАЯВЛЕНИЕ К. МАРКСА ПО ВОПРОСУ О ВОССТАНОВЛЕНИИ ЕГО В ПРУССКОМ ПОДДАНСТВЕ

Ваше высокородие,

В ответ на Ваше письмо от 21 с. м. имею честь выразить свое удивление по поводу того, что мое письмо от 19 марта показалось Вам не совсем ясным. Моя просьба состояла дословно в следующем:

«На основании королевского указа об амнистии и закона от 31 декабря 1842 г. признать мое возвращение в прусское подданство».