|
Пойдя на такую уступку, русские дескать не только продемонстрировали бы свое великодушие и миролюбие, но приобрели бы своего рода правовое основание для занятия узурпированной территории, поскольку совместная оккупация Дунайских княжеств русскими и турками вполне отвечает духу существующих договоров. Проявив такую видимость великодушия в Европе, русские избежали бы действительных опасностей в Азии, где их положение, по-видимому, сейчас хуже, чем когда-либо, а главное — они были бы достаточно сильны, чтобы в любую минуту прогнать турок с предоставленной им на левом берегу Дуная полосы земли. Любопытный, но отнюдь не исчерпывающий аргумент в пользу этой теории можно усмотреть в том факте, что ее открыто излагают венские газеты, пользующиеся доверием двора. Ближайшие дни покажут, правилен ли этот взгляд или же следует ожидать настоящей серьезной войны. Мы оказались бы обманутыми в своих ожиданиях, если бы дело приняло иной оборот.
В Азии, как начинает выясняться, обе стороны намного слабее, чем предполагалось. По сообщениям «Journal de Constantinople» у турок на 9 октября был в Эрзеруме десятитысячный резерв; в Батуме — 4000 регулярных и 20000 иррегулярных войск, по-видимому, предназначенных для образования действующей армии; в Баязете на персидской границе — 3000 человек; в Карсе и Ардагане — двух важнейших (после Батума) пунктах на русской границе — авангарды, насчитывающие в общей сложности 16000 человек. Эти силы должны были быть пополнены в течение нескольких дней свежими войсками из Сирии в количестве 10–12 тысяч. Все эти цифры значительно скромнее тех, что сообщались нам раньше: 65000 вместо 100000! Но с другой стороны, если верить сообщениям, полученным через Константинополь, главный перевал через Кавказский хребет, соединяющий Тифлис и Грузию с Россией, находится в руках горцев; под натиском Шамиля русские отошли и оказались почти в девяти милях от Тифлиса, а генерал Воронцов, командующий войсками в Грузии, заявил, что в случае войны с Турцией он не сможет удержать эту область, если не получит подкрепления в 50000 человек. О достоверности этих сообщений мы судить не можем, но поспешная отправка морем подкреплений в Джеркум-Кале, Редут-Кале и другие пункты на черноморском побережье Закавказья показывает, что звезда русских здесь светит не очень ярко. Сведения о численности этих пополнений разноречивы; сначала утверждали, что послано 24000 человек, но где русские взяли суда для перевозки такой армии? Теперь выясняется, что туда послана 13-я дивизия — первая дивизия из 5-го корпуса (генерала Лидерса); это составляет 14000 человек, что более чем вероятно. Что же касается версии, будто черноморские казаки в количестве 24000 (это, по-видимому, излюбленное число у русских) обошли по суше западную оконечность Кавказа и успешно добрались до Редут-Кале, не встретив сопротивления на этой скалистой и узкой полоске берега, то чем больше мы в нее вдумываемся, тем менее правдоподобной она нам представляется. У черноморских казаков по горло дел с охраной линии Кубани и Терека, а чтобы такое количество конницы, не имея никакой поддержки и не подвергаясь никакому нападению, прошло среди враждебного населения дефиле в сто пятьдесят миль, где горсти людей было бы достаточно, чтобы остановить колонну или рассечь ее на две части, — о таких вещах можно услышать только в России, где по сей день утверждают, будто Массена был разбит Суворовым при Цюрихе. Вот где, следовательно, наиболее благоприятный район для действия турок. Стремительные атаки сосредоточенными силами регулярных войск на единственной магистрали, ведущей в Тифлис, — вдоль побережья, если турки в состоянии выдержать морской бой, а если они на это не способны, то во внутренних областях, в районе Карса или Ардагана, — и одновременно неустанные, энергичные, внезапные действия иррегулярных частей, сообразно присущему им способу ведения войны, — все это очень скоро поставило бы Воронцова в безвыходное положение, позволило бы установить связь с Шамилем и обеспечило бы всеобщее восстание всего Кавказа. |
