Того змия воспоминаний,

         Того раскаянье грызет.

         Всё это часто придает

         Большую прелесть разговору.

         Сперва Онегина язык

         Меня смущал; но я привык

         К его язвительному спору,

         И к шутке с желчью пополам,

         И к злости мрачных эпиграмм.

         Как часто летнею порою,

         Когда прозрачно и светло

         Ночное небо над Невою,

         И вод веселое стекло

         Не отражает лик Дианы,

         Воспомня прежних лет романы,

         Воспомня прежнюю любовь.

         Чувствительны, беспечны вновь,

         Дыханьем ночи благосклонной

         Безмолвно упивались мы!

         Как в лес зеленый из тюрьмы

         Перенесен колодник сонной,

         Так уносились мы мечтой

         К началу жизни молодой.

Из этих стихов мы ясно видим, по крайней мере, то, что Онегин не был ни холоден, ни сух, ни черств, что в душе его жила поэзия и что вообще он был не из числа обыкновенных, дюжинных людей. Невольная преданность мечтам, чувствительность и беспечность при созерцании красот природы и при воспоминании о романах и любви прежних лет: все это говорит больше о чувстве и поэзии, нежели о холодности и сухости. Дело только в том, что Онегин не любил расплываться в мечтах, больше чувствовал, нежели говорил, и не всякому открывался. Озлобленный ум есть тоже признак высшей натуры, потому что человек с озлобленным умом бывает недоволен не только людьми, но и самим собою. Дюжинные люди всегда довольны собою, а если им везет, то и всеми. Жизнь не обманывает глупцов; напротив, она все дает им, благо немногого просят они от нее: корма, пойла, тепла, да кой-каких игрушек, способных тешить пошлое и мелкое самолюбьице. Разочарование в жизни, в людях, в самих себе (если только оно истинно и просто, без фраз и щегольства нарядною печалью) свойственно только людям, которые, желая «многого», не удовлетворяются «ничем». Читатели помнят описание (в VII главе) кабинета Онегина: весь Онегин в этом описании. Особенно поразительно исключение из опалы двух или трех романов,

         В которых отразился век,

         И современный человек

         Изображен довольно верно

         С его безнравственной душой,

         Себялюбивой и сухой,

         Мечтанью преданной безмерно,

         С его озлобленным умом,

         Кипящим в действии пустом.

Скажут: это, портрет Онегина.