Судья удовлетворила это ходатайство, прервав судебный процесс до получения результатов экспертизы. Узнав о назначении экспертиз, представитель истца официально известил суд о том, что отказывается от иска.

Потому что знает кошка, чье мясо съела!

Потому что знает Незванский, кто писал эти книги!

Потому что знает Незванский, где и когда он врал, лжесвидетельствовал, мошенничал и воровал чужой труд!

Потому что знает Незванский, сколько «негров» пишут за него его книги!

И потому что обнародование всех этих фактов в суде могло (и должно было) забить осиновый кол в могилу фирмы «Незванский, „Парнас“ и компания». Отказом от иска Незванский и Смоляницкий надеялись замять и похерить затеянный ими же судебный процесс.

Но поздно! Вечером 20 июля мой адвокат позвонил из Москвы и сказал:

— В связи с рождением вашего сына позвольте сделать вам небольшой подарок. На основании определения Замоскворецкого народного суда от 20 июля и согласно полученным этим судом заключениям Института мировой литературы имени Горького и Отдела экспериментальной лексикографии Института русского языка Российской Академии наук вы, Эдвард Туполь, признаны единственным автором романа «Старая площадь». Мы выиграли суд с Незванским раз и навсегда, с чем я вас и поздравляю.

Я подошел к люльке новорожденного сына и сказал: «Старик, теперь ты можешь поехать в Россию, твой отец чист перед российским читателем!»

Да, мое очищение от Незванского состоялось!

Я его породил, я его и убил, в чем сознаюсь без раскаяния. Осталось освободить от него книжные полки России и сопредельных стран — чтоб не смердел.

Нью-Йорк, август 1998 г.

* * *

Этот текст из ежемесячника «Совершенно секретно» Акимов нашел в Интернете и отпечатал на принтере.

— Что вы об этом думаете? — поинтересовался он, когда Леонтьев закончил читать.

— Жулики они оба, и Незванский, и Смоляницкий. Жулики и деляги. Но это — бизнес. По нашим временам, довольно безобидный. Никого не убивают, никого не грабят.

— А Туполь?

— А что Туполь? Сделал в свое время глупость — так и помалкивай. А то столько лет молчал, и на тебе — возбух. О русской литературе печется? Да нет, жаба душит. Что же до соавторства… Еще неизвестно, написал бы он «Старую площадь», если бы Незванский не кормил его бутербродами. Обсуждал с ним сюжет? Обсуждал. Это все равно что я отказал бы тебе в соавторстве «Без вести пропавшего», потому что окончательный текст мой.

— Есть и третья сторона — «литературные негры», — заметил Акимов.

— А в чем проблема? Нас под дулом пистолета заставляли идти в «негры»? Ну и занимался бы страховым бизнесом, а я бы чинил машины. Выбора нам никто не навязывал.

— Какая-то примиренческая у вас позиция.

— А что толку дергаться? Это, как климат, Паша. От нас не зависит. Наоборот, мы зависим от него.

— Так мы идем на пресс-конференцию Незванского или не идем?

— Как это не идем? Конечно, идем. Мы в этом сюжете уже по самое некуда. Какие же мы писатели, если не захотим посмотреть, как он будет развиваться?

— Тогда выключайте комп и отрывайте задницу от кресла. Пора ехать.

— На улице дождь?

— Дождь.

— Придется взять зонт, — глубокомысленно заключил Леонтьев, неохотно вставая.

* * *

Все стены Овального зала Государственной библиотеки иностранной литературы от пола до пятиметрового потолка были в книжных стеллажах.