— Дариен, — прорычала она, Быстро говори, куда мы едем, или я немедленно выйду из кареты.

— Плохая идея, Адрианна. Мы движемся.

— Не так быстро. Я рискну.

— Дверь заперта, — отметил он.

Лицо девушки стало ледяным.

— Прости, я не расслышала. Дверь заперта?

Дариен кивнул.

— Лемарш, выпусти меня из кареты немедленно!

— Не могу, Адрианна. Тебе нельзя знать, где наши храмы, пока тебя не приняли.

— Дариен…

— Адрианна, тебе не навредят. Клянусь. Доверься мне.

— О, потому что у тебя все звучит так просто?

Но Дариен снова притих, и Адрианна не смогла нарушить тишину даже угрозами. Наконец, встревоженная и злая, она притихла, лишь порой ворчала, что Дариен становится похожим на старшего брата.

Прошло еще двадцать минут, Адрианне казалось, они могли проехать уже полгорода или всего три двери от поместья. Когда карета остановилась, Дариен попытался дать девушке повязку на глаза, открыл рот, чтобы сказать, что так нужно, что это не ему решать.

Он сжался под ее испепеляющим взглядом и убрал повязку без слов.

Несмотря на гнев и тревогу, Адрианна ухмыльнулась, когда ее товарищ вытащил из под сидения серый сверток, который он надел на голову. Неизвестные боги, тайные собрания культа, а теперь еще и плащ. Это уже напоминало не тайную секту, а начало плохой мелодрамы.

— Ну? — спросила она, когда Дариен потянулся через нее постучать в дверь кареты. — Мне плащ не надо?

Юноша покачал головой, капюшон искажал движение.

— Нет. Секта должна видеть новеньких, чтобы понять, могут ли они вступить.

— Но я просто смотрю. Лишь одна служба, помнишь? И пока что, — едко добавила она, — я не впечатлена.

Дверь открылась, ее отодвинуло несколько человек, которые, как и ожидала Адрианна, были в плащах и капюшонах. Они зашептались, увидев лицо Адрианны, один из них уставился на Дариена.

— У нее должны быть завязаны глаза! — прошипел он сценическим шепотом.

Она позволила Дариену объяснить отсутствие повязки, а сама смотрела на здание. Строение не впечатляло, было даже некрасивым. Это был не склад, не таверна, не многоквартирный дом. Здание было незаметным на людной улице, казалось таким неважным, что его вряд ли вообще замечали прохожие.

Неплохое место для секты. Уважение к людям Дариена немного возросло — впечатление все еще было низким, но выше тонкого слоя на полу в общественном туалете.

Фигура в плаще, рявкнувшая на Дариена, бросилась к ней, не радуясь результату разговора. Несмотря на капюшон, Адрианна уже увидела его челюсть достаточно, а еще услышала голос, так что могла узнать мужчину, которого видела на паре балов.

— Ты клянешься, Адрианна Сатти, — он изображал хрип, — молчать насчет того, что увидишь тут сегодня, не рассказывать о событиях этого вечера и не раскрывать силу нашего бога и нашу веру чужакам? Клянешься своей душой?

— Конечно, Тим. Как скажешь.

Тимоти Пардье, патриарх и хозяин дома, богатеющий на торговле лошадьми и скотом, сдавленно охнул и отпрянул на пару шагов, хмуро глядя из-под капюшона. Он резко повернулся и схватил Дариена за воротник.

— Это ты виноват, — кипел он. — Если все пойдет плохо, я лично прослежу, чтобы досталось тебе! Я…

— Если вы угрожаете товарищу по вере, — сказала Адрианна, постукивая ногой, — я уже разочарована.

Тимоти крикнул ей что-то невнятное, прошел мимо и почти влетел в здание. Пожав плечами дважды — один раз на вопрос Дариена, пыталась ли она все испортить — Адрианна пошла за сектантами в плащах внутрь.