— Марта, ваша экономка, сказала, что ты ушла с большой сумкой, никому ничего не сказав. Она беспокоилась за тебя…

— Вот прилипчивая старуха! Надеюсь, она не успела ничего разболтать моим родителям.

Клайв пожал плечами.

— Когда я приходил, их не было дома.

— Они собирались на какой-то благотворительный концерт в помощь голодающим африканским детям, — с неприятной ухмылкой произнесла Мэг.

Мать и отец так заботились о своей долбаной репутации, что состояли во всех фондах и организациях, в каких, по их мнению, должны состоять добропорядочные граждане Америки. После выходки единственной дочери — иначе они ее поступок не называли — они с еще большим рвением ударились в благотворительность. Словно их щедрость могла стереть пятно, поставленное Мэг на репутации семьи.

— Куда же ты намерена податься? — Клайв указал глазами на сумку, которую Мэг поставила на пол.

Она неуверенно пожала плечами.

— Не знаю. Говорят, Кливленд очень красивый город и… кажется, у меня там есть дальние родственники.

— Кажется? Мэг, ты окончательно спятила? Собираешься с маленькой котомкой в незнакомый город, не зная наверняка, где остановишься!

— Мне все равно. Лишь бы подальше отсюда.

— Это безумие.

— Разве ты еще не понял, что я ненормальная? — со злостью спросила Мэг. — Теперь все так думают. «Смотрите, идет сумасшедшая Мэг. Представляете, она чуть не засадила своего учителя за решетку только потому, что его не привлекли ее прелести…».

— Мэг, прекрати истерику. — Клайв с силой тряхнул ее за плечи, чтобы привести в чувство.

Она разрыдалась, уткнувшись в его плечо.

— Ты тоже считаешь, что я не в своем уме?

— Нет, Мэг. Я так не думаю. — Он нежно гладил ее по голове, как маленькую, потерявшуюся в большой толпе девочку. — Я не оставлю тебя. Никогда.

— Ты должен презирать меня. Я… я так подло поступила с тобой.

— Я вовсе не презираю тебя, — спокойно ответил Клайв.

— Знаешь… на самом деле мне тогда понравилось, — едва слышно прошептала Мэг.

Клайв поцеловал ее в лоб и еще крепче обнял.

— Я не хочу возвращаться домой. Родителям нет до меня дела… я не оправдала их надежд, — горько заметила она. — Они старательно делают вид, будто все хорошо, словно ничего не произошло… но я-то вижу, что в их глазах больше нет восторженного блеска, когда они смотрят на меня.

— Мэг, они переживают. Думаешь, им легко видеть, что их дочь страдает? Как они могут веселиться и смеяться, когда ты сидишь с мокрыми от слез глазами?

— Нет, Клайв, ты их не знаешь… Они даже не заметят моего отсутствия. Даже Марта любит меня больше, чем мама с папой. Впрочем, даже Марту наверняка больше всего расстроило то, что теперь некому есть ее стряпню. Родители все равно ужинают в гостях. — И Мэг тяжело вздохнула.

— Мэг, тебе все равно не следует уезжать на первом попавшемся поезде.

Она с интересом посмотрела на Клайва, словно уловила в его голосе неведомые доселе интонации уверенного в себе и своих силах мужчины.

— Если хочешь… можешь пожить у меня. Пока все не наладится.

— А как же твои родители? — робко спросила Мэг.

— Их я возьму на себя.

— Нет, Клайв, я не хочу, чтобы и у тебя возникли проблемы! Представляю, как они отреагируют, когда ты скажешь, что я останусь в вашем доме.