|
Фирменное блюдо, которое подается на синей тарелочке в кафе “Би-энд-Би”, не идет ни в какое сравнение с этим, - сказала она, жуя орешек. - Если бы я хоть раз попала к ним на кухню, то уж точно больше не пошла бы туда обедать. Там, наверное, тараканы кишмя кишат. - Да нет, они их ведь жарят и подают на закуску, - улыбнулся Dfsmhnp. - Вы часто туда ходите? - Довольно часто. Там все поливают одним и тем же соусом, который просто насквозь прожигает. - Тогда я рад, что проявил настойчивость и привез вас сюда пообедать сегодня, раз уж вы вчера отказались. Мне часто приходится спасать работающих в центре дам от высококалорийной хватки этого кафе. Его меню опасно для женской талии. - От этого тоже не очень-то похудеешь, - заметила Алекс, пробуя жирную и густую приправу салата. - Вам на этот счет не стоит беспокоиться. Вы такая же стройная, как и ваша мама. Алекс положила вилку на край тарелки. - И осталась стройной даже после того, как произвела меня на свет? Белокурая голова Джуниора склонилась над тарелкой. Он поднял ее, заметил в ее глазах серьезное любопытство и, промокнув рот накрахмаленной льняной салфеткой, ответил: - Со спины вас обеих приняли бы за близнецов, разве что у вас волосы потемнее и больше отдают в рыжину. - И Рид говорил то же самое. - Вот как? Когда? - Улыбка его потускнела. Вопрос был задан нарочито небрежно, и это выдало его. Между бровями пролегла предательская складка. - Вскоре после того, как мы познакомились. - А-а. Складка между бровями разгладилась. Алекс не хотела думать о Риде. Когда она была рядом с ним, то ее трезвое, профессиональное мышление, которым она втайне гордилась, изменяло ей. Прагматизм уступал место эмоциям. Сперва она обвиняла его в убийстве с отягчающими обстоятельствами, а потом стала как сумасшедшая с ним целоваться. С ее точки зрения, он был опасен для нее не только как для прокурора, но и как для женщины. И обе - прокурор и женщина - были одинаково уязвлены, обе подверглись нападению. - Джуниор, - спросила она, когда они закончили есть, - почему Рид не мог простить Седину за то, что родилась я? Его гордость была так сильно задета? Он пристально смотрел на зеленое поле за окном. Почувствовав на себе ее взгляд, сказал с грустью: - Я огорчен. - Чем? - Я думал, надеялся, что вы приняли мое приглашение, чтобы повидаться со мной. - Он огорченно вздохнул. |
