— Все нормально. Недостаток пространства вполне ком­пенсируется отсутствием комфорта, — отозвался Уоффорд с усмешкой.

—  Да, конечно, ничего страшного. Лично я ко всему готов, лишь бы где-нибудь в укромном уголке завалялась баночка чер­ной икры, — вторил Уоффорду его напарник, Дэйв Рой, инженер-сейсмолог, говоривший с мягким бостонским акцентом. Рой уже знал, что только на озере Байкал водится огромных размеров осетр, дающий до двадцати фунтов икры.

Тереза помогла Рою и Уоффорду внести на лодку монито­ры, кабели, диски и разложить на тесной палубе двадцативось­мифутовой рыбацкой лодки.

—  Икры захотелось? Это с пивом-то? — Она деланно по­морщилась.

—  На самом деле пиво и икра прекрасно сочетаются друг с другом, — ответил Рой с самым серьезным видом. — Содержа­щийся в икре натрий способствует появлению жажды, которая прекрасно утоляется напитком на основе солода.

—  Другими словами, икра — хороший предлог, чтобы вы­пить пива?

—  Чтобы выпить пива, не нужен предлог, — негодующе от­ветил Уоффорд.

—  Сдаюсь, — рассмеялась Тереза. — Где уж мне спорить с алкоголиком, а уж с двумя-то — тем более.

Татьяна равнодушно, без тени улыбки, наблюдала за их ве­селой перепалкой, затем, когда все оборудование оказалось на борту, кивнула капитану, мужчине в жаккардовой твидовой шляпе, с морщинистым строгим лицом, украшенным крупным носом картошкой, имевшим от частого употребления водки устойчиво лиловый цвет. Тот немедленно скрылся в малень­кой рулевой рубке, завел шумный дымный мотор, потом отце­пил причальные канаты. Лодка медленно, с едва заметными рывками, стала уходить от причала небольшой рыбацкой дере­вушки Листвянки, стоявшей в юго-западной части озера и за­пруженной летом толпами туристов, в тихие воды Байкала.

Татьяна развернула карту озера и обвела пальцем неболь­шой район милях в сорока к северу от Листвянки.

—  Проводить исследования будем здесь, в бухте Песчаной, — сообщила она геологам. — Рыбаки утверждают, что часто виде­ли там на поверхности воды маслянистые пятна. Это свидетель­ствует о просачивании со дна углеводорода.

— Татьяна, я полагаю, вы не собираетесь просить нас вести глубоководную разведку? — осведомился Уоффорд.

— Я догадываюсь об ограниченных возможностях вашего оборудования, но нам их вполне хватит. Относительно высо­кие запасы нефти, по нашим данным, имеются в центре озера, но глубина там слишком большая. Поэтому исследовать мы будем только четыре района в южной части Байкала, недалеко от берега, то есть предположительно на мелководье.

— Много времени нам не потребуется, — сказал Рой, под­соединяя к трехфутовому желтому буксировочному диску во­донепроницаемый кабель. В дополнение к изображению дна озера, полученному с помощью акустики, установленный на диске датчик гидролокатора бокового обзора должен был ука­зать примерную глубину озера.

— Все участки расположены вдоль западного берега? — по­интересовалась Тереза.

— Только один, основной. В бухте Песчаной. Чтобы до­браться до трех остальных, а они находятся на восточном бере­гу, нам предстоит пересечь озеро.

Мимо пристани протарахтела старенькая рыбацкая лодка, неподалеку, оставляя за собой пенные буруны, прошло грузо­вое судно на подводных крыльях, возвращавшееся в Листвян­ку с противоположного берега реки Ангары. Изящное, гладкое, оно выглядело неуместно среди деревянных рыбацких лодчо­нок, болтавшихся на волнах вдоль берега. Выйдя из маленькой гавани, лодка с исследователями, обогнув скалистое западное побережье, повернула на север.