Запивая снедь травяным чаем из пущенной по кругу фляги, я с удивлением отметил, что чувствую себя на своем месте, а не просто залетным иномирянином на чужом празднике жизни, который здесь лишь случайно, до первой оказии.

Первым поднялся Улюлюм. Прихватив с собой мяса, он почти бегом бросился к яйцу. Долбить… долбить… и еще раз долбить! Если в окрестностях водятся дятлы, то они либо удавятся от зависти, либо, отстаивая честь красноголового племени, начнут дружно дырявить железобетонные столбы электропередач. А если таковых не отыщут, то, боюсь даже предположить, на какие отчаянные шаги их толкнет заразительный пример рыцаря.

– А вы, батюшка сокрушительный воевода, когда намереваетесь приступить к выполнению героической миссии? – поинтересовался один из бойцов.

Я пожал плечами:

– Может быть, завтра. Сперва надобно осмотреться, изучить окрестности и разобраться с паразитами.

– Так их же нет.

– Вот именно – нет. А должны быть.

– А где они тогда?

– Может, разбежались в ужасе от наших решительных лиц…

– Ну, так сильно напугать их своим лицом лишь вы, батюшка сокрушительный воевода, могли, – тонко польстил один из бородачей.

Я растерянно заморгал глазами, силясь понять – это он так пошутил или на полном серьезе считает, что я своей давно не бритой мордой с фиолетовыми следами недавней потасовки с головометателями способен внушить ужас.

Так и не придя к определенному выводу, я встал, все же взяв на заметку необходимость побриться.

На втором этаже, куда я поднялся, беззубого призрака и джинна не было. Ну, с первым‑то все понятно. Если он вырвался из рук ультрамаринового стоматолога, то бежал куда глаза глядят, и бежать будет, покуда в изнеможении не свалится. А вот где джинн? Я не видел, чтобы он возвращался в свой кувшин. На всякий случай достав последний из кармана пиджака, который благодаря обилию выпавших на его долю испытаний превратился в безрукавку, я перевернул его вверх дном и потряс. На пол ничего не упало.

– Здесь его нет. Тихон, ищи!

– Ваур? – прищурил правый глаз мой демон. Поняв, что искать что‑либо, кроме путей к сердцу Викторинии, Тихон не намерен, я махнул на эту затею рукой. Вернется, никуда он от кувшина не денется.

– Куда теперь? – спросил имперский князь.

– Нам выше.

Преодолев еще один лестничный пролет, я с тяжелым сердцем остановился перед мерцающими камерами глубокой заморозки.

Присутствие в одной из них моей родной тетки совершенно не укладывается в голове. Как? Откуда? Ничего не понимаю. И даже не могу предложить сколь‑нибудь вероятной версии.

– Расскажи мне все, – присаживаясь на корточки рядом со мной, попросила Оленька.

– Давай, поделись, – поддержала ее Агата. Викториния потерлась рогом о мое плечо и влажно фыркнула в ухо.

– Ладно. Про детские годы расскажу в другой раз, если будут желающие, а относящиеся к моему появлению на Яичнице события начались приблизительно год назад. Они‑то, может, зрели уже давно, но первый звоночек прозвенел в моем мозгу приблизительно в то время. Это я сейчас, вспоминая, понимаю, что приход тетушки с предложением передать ей за щедрое вознаграждение должность наследного Хранителя портала был предвестником дальнейших событий. А тогда просто неприятно удивился и постарался забыть. Наверное, зря. Или, может, нет? Это позволило еще полгода оставаться в счастливом неведении. Затем случилось первое покушение. Нанятые ею бандиты подбросили в двигатель моего автомобиля гремлина. Это такие существа, которые обожают ломать механизмы. Какие‑то умники утверждают, что их вывел неизвестный алхимик‑луддит во время бунта против машин. Но мне в это верится с трудом. Уж очень они живучие для искусственной жизни… Так вот.