Свертка кодона - условная проекция его свойств на трехмерную сетку - напоминала по форме немного удлиненного морского ежа. На концах некоторых игл были утолщения, а одна из игл, изгибаясь, возвращалась в тело, образуя нечто, подобное ручке чайной чашки.

    -  Разряд порядка четырех тысяч, - на глаз определил Ноэль. - И цвет от желтого…

    -  Разряд у этой хреновины - восемь тысяч четыреста тридцать пять плюс-минус пятнадцать, - перебил его Томаш. - А цвет меняется от синего до инфракрасного. Вот так… - он провел рукой над пультом, и свертка пришла в движение; иглы сдвинулись и поплыли к основанию «ручки», укорачиваясь, но делаясь толще, и на самой «ручке» сглаживались и исчезали; а из воронки, обнаружившейся с противоположной от ручки стороны, стали появляться подобия лунных кратеров, между которыми змеились узловатые корни.

    -  Это же по типу бутылки Клейна! - сказал Вильгельм. - Односторонняя поверхность.

    -  Именно так, - сказал Томаш.

    Кратеры собрались у основания «ручки», превратившись в бородавки, а поверхность кодона вокруг воронки стала зеркально гладкой.

    -  А ведь это артефакт, Том, - сказал Вито.

    Томаш молча кивнул.

    -  «Черный шар», - добавил Ноэль. - Вот и дождались…

    Год назад Ноэль, Вито, Томаш и покойный Сихард в обстановке самой неформальной родили идею о возможности возникновения «черного шара», неуловимого и неуничтожимого кодона; название родилось по аналогии с «черным кубом» - возбудителем компьютерной чумы две тысячи второго года. Занявшись проработкой этой темы, они нашли огромное количество дыр в фильтрах и разработали несколько возможных моделей «черных шаров»; правда, тогда они исходили из предпосылки, что «черный шар» должен иметь возможно меньший разряд, так где-то на уровне полусотни, для лучшего прохождения через фильтр. О том, что могут существовать такие вот выворачивающиеся полиморфные кодоны, тогда просто не догадывались. Тогда о многом не догадывались. Это были как раз последние дни стабильности: киллеры успешно разрушали все известные виды кодонов, а фильтры не менее успешно их все задерживали, и о «черном шаре» заговорили, в общем-то, только для того, чтобы произвести впечатление на дам. Дамам было наплевать, но идея запомнилась…

    -  Покажи, где исходный материал, а где ты додумал сам, - сказал Вильгельм.

    -  Додумал вот это, - Томаш показал на утолщение в виде буквы "Н" у конца длинной иглы; гладкая поверхность втянулась внутрь, и кодон вновь походил на морского ежа. - Когда я допер до этой штуки, остальное сложилось само.

    -  Разверни, посмотрим.

    -  Довольно простой синий кодон двухсотого разряда. Вызывает положительные эмоции, легкую эйфорию и легкую потерю ориентации в пространстве. Но вот вкупе со всем прочим выступает, можно сказать, сборщиком.

    -  Именно сборщиком, Том? - решил уточнить Вито.

    -  Тут двухступенчатый процесс, - сказал Томаш. - Вначале синий играет роль пассивного центра адгезии, и в результате формируется агломерат, не имеющий свойств кодона, но активно собирающий те фрагменты информагентов, которые мы условно назвали грязью…

    Парень и вправду нахватался чего-то, подумал Вито, говорит, как лекцию читает.