— Попроси Симпсона, — велел он, — проследить, чтобы мисс Андреас, которая сейчас находится у миссис Медоуз, выпила чаю и хорошо поела. Я уверен, миссис Гудвин уже готовит горячие лепешки к чаю.

— Я скажу мистеру Симпсону, ваше сиятельство.

Дверь закрылась, а герцогиня попросила внука:

— Ну расскажи мне о сэре Джарвисе и, конечно, о Люсьене. Я не собираюсь принимать эту сироту или кормить горячими лепешками, пока не узнаю, в чем дело.

Герцог подал бабушке бокал с шампанским.

— Знаю, доктор запретил тебе всякий алкоголь, — улыбнулся он, — но, когда я стану рассказывать, тебе без него не обойтись.

— В общем, ты надеешься, что вино меня размягчит и ты добьешься своей цели? Уверяю тебя, дорогой внук, я не позволю напитку затуманить мой разум.

Герцог улыбнулся, взял сандвич и отпил шампанского. А потом рассказал всю историю с самого начала — с момента приезда в Стэмфорд-Тауэрс.

Герцогиня не перебивала. Она внимала каждому слову внука и забыла про шампанское. Не отрывая широко раскрытых глаз от его лица, бабушка слушала рассказ о том, как сэр Джарвис избивал Хиону и как они с Люсьеном подсматривали за свиданием Клэрибел и ее любовника.

Когда герцог закончил, старая дама воскликнула:

— Я всегда знала, что ты откровенен со мной, Валериан, и правдив, ты не мог бы выдумать что-то более невероятное, чем сэр Вальтер Скотт!

— Да, звучит фантастически. Но уверяю тебя, это правда. С Хионой все так и было.

— А что она за девушка?

— Красивая, воспитанная. В ее жилах течет греческая кровь.

Герцогиня удивленно подняла брови:

— Из твоего рассказа я поняла, что этот злодей, сэр Джарвис, заявил ей, что она внебрачный ребенок и не является его племянницей?

— Именно так, — согласился герцог. — Но это лишь часть его плана по сокрытию собственной вины.

— А в чем она заключается?

— Вот это-то я и намерен выяснить, — ответил герцог. — Вероятно, он выплачивал брату определенные суммы, чтобы тот жил за границей и не появлялся в Англии. А после его смерти все оставшиеся деньги, уже не облагаемые налогами, перевел на себя. Он боялся, что Хиона может как-то разгадать его тайну, которую он так тщательно скрывал. — Помолчав, он медленно продолжил: — Может, поэтому он ни с кем не разрешает ей общаться и вообще хочет избавиться от нее, не совершая прямого убийства.

— Никогда бы не поверила, что такое может происходить в реальной жизни, а не только в книгах! — воскликнула герцогиня.

— Однако происходит, — ответил герцог. — Теперь ты понимаешь, почему я намерен оставить Хиону у тебя? Я хочу, чтобы ты помогла ей превратиться в привлекательную молодую женщину, какой ей и полагается быть. И, когда наступит время, сэр Джарвис никак не сможет отрицать факта ее существования.

— И когда такое время наступит?

— Когда я все подготовлю. — В голосе герцога послышалась угроза.

Хиона, умывшись и приведя себя в порядок, расположилась в очень симпатичной спальне. Двое слуг принесли ей чай, горячие лепешки, сандвичи и тоненькие, как бумага, пирожные — такие легкие, что, кажется, дунь — и они улетят. Она едва успела все попробовать и сделать несколько глотков чая, как обнаружила, что уже совершенно сыта.

Ее сердце трепетно билось: девушка была очень встревожена тем, что скоро герцог покинет ее и что будет с ней? Не лучше ли ей исчезнуть, спрятаться где-нибудь, в панике думала Хиона, где сэр Джарвис никогда не найдет ее, и тогда она не будет для него помехой или источником опасности? Но у нее нет ни пенни, и ей нечего продать…

Она была слишком измучена всем случившимся после того, как сэр Джарвис, забрав абсолютно все, привез ее из Италии в Стэмфорд-Тауэрс.