Изменить размер шрифта - +
Вел защиту Пергамент, второй адвокат был «на подхвате».

На заседании суда перед присяжными предстала скромная молодая женщина, непрестанно сморкающаяся в платочек и не решавшаяся поднять глаз. Пергамент в своей речи налегал на несчастную судьбу бедной местечковой еврейки и клеймил позором невнимание государства к проблемам национальных меньшинств. И был, конечно, прав. Но что осталось от его красноречия, когда обвинитель Громов вывел перед судьей всех 120 человек, пострадавших от «проказ невинной овечки»?

Обстановка накалялась. На следующий день было назначено слушания по ходатайству стороны обвинения об аресте обвиняемой. Крестовский жаждал справедливости.

Что сделали адвокаты Ольги? Они организовали побег подзащитной в Америку. На следующее утро фон Штейн поднялась на борт парохода, совершающего трансатлантический рейс, и была такова. Адвокаты последовали за ней, но их успели задержать в порту и арестовать.

Слушания в отсутствии обвиняемой заглохли.

В феврале 1908 года Ольгу фон Штейн разыскали в Нью-Йорке, арестовали, заключили в тюрьму и по просьбе российского правительства отправили в Россию. Суд над мошенницей возобновился 4 декабря 1908 года — день в день с первым заседанием суда.

Однако дело приняло трагический характер. Один из пострадавших от алчности Ольги, управляющий Иван Свешников, за время многомесячной паузы скончался. Надворный советник Зелинский, лишившийся всех накоплений, сошел с ума. Многие потерпевшие махнули рукой на потерянные деньги и отказались явиться в суд.

Не выдержал позора и генерал фон Штейн. Пока Ольга гуляла по Нью-Йорку, генерал умер. Но при этом оставил беглой супруге богатое наследство — тот самый дом на Литейном, записанный на ее имя. Сторона защиты предложила продать дом, чтобы расплатиться по долгам Ольги Штейн и на этом закрыть дело. Обвинение согласилось. Но вдруг случился пожар. Дом сгорел дотла со всем имуществом. Позже выяснилось, что это была месть дворника Тимохина, которому Ольга задолжала жалование за много лет безупречной службы.

Ольга получила полтора года тюрьмы, отсидела срок и вышла на свободу. От ее былого богатства не осталось и следа. А мятущаяся душа требовала роскоши. Тогда Ольга решила стать настоящей аферисткой. За 10 тысяч рублей она через некоего Осташева предложила проигравшемуся барону Остен-Сакену заключить фиктивный брак. Барон, нуждавшийся в деньгах, согласился. Брак был оформлен, но денег ни сводник Осташев, ни его клиент так и не получили.

В октябре 1915 года новоявленная баронесса Остен-Сакен снова предстала перед судом. Ей инкриминировалась целая цепь мелких преступлений — от подлога до попытки шантажа. Ничего серьезного, но Золотую Ручку «номер три» вдруг понесло. Она наговорила в суде черт знает что и получила за это пять лет тюрьмы.

На свободу она вышла в дни Февральской революции — как «пострадавшая от царского режима». Баронский титул был ей уже ни к чему. Ольга занялась мелкими кражами. В 1919 году снова угодила под суд, на этот раз уже под пролетарский. Но была освобождена за недостаточностью улик.

В январе 1920 года, сразу после новогодних праздников, Ольга Григорьевна решилась на фиктивную сделку. Не имея ничего за душой, она пообещала неким петроградцам кучу дефицитных продуктов за фамильное золото. Взяв ценности, Ольга сменила место жительства и, как полагала, исчезла из поля зрения обманутых клиентов. Однако не тут-то было. Ее нашли и силой привели в отделение милиции.

На этот раз ее судил военный суд. Приговор ошарашил даже ее, повидавшую суды всех времен. Бессрочные принудительные работы. То есть — пожизненное наказание. Выслушав приговор, Ольга лишилась чувств.

Отбывать наказание ее отправили в Кострому. Здесь она пробыла всего год. Сначала по амнистии ей скостили срок до пяти лет. Затем помог начальник колонии Кротов, которого Ольга соблазнила планом умопомрачительной аферы.

Быстрый переход