— Димитрий, ну-ка, подсоби мне!

Дима медлил. Алиса понимала, отчего. Между ним и Фером совершенно явно проскочили враждебные искры. Ну, Фер — понятно. А Дима-то чего дурью мается? Неужели тоже ревнует? Она мягкой лапкой тронула друга за плечо:

— Прошу тебя. Помоги нам.

Дима странно усмехнулся и рывком оказался рядом с Фером:

— А ну, давай, обопрись на меня.

— Но как вы узнали, где мы? — спросил Фер, с усилием передвигаясь к экипажу. — И пегасы… Как вы вообще…

— Не дотерпишь до столицы? — засмеялась Лива. — Ты так похож на Валя: оба нетерпеливые, жадные до знания, до женщин! Ты знаешь, что твой брат, став конунгом, взял себе аж трех рабынь?

Алиса приподняла брови. У них тоже рабство? Ничего себе! А ведь вроде милые люди… Никогда ей этого не понять! Нет, в Ностра-Дамнии, слава богу или магистру этому ихнему, нет ничего подобного. А Фер только хмыкнул, морщась от боли в ноге, когда забирался в экипаж:

— Жениться ему надо.

А потом вдруг выглянул из дверцы:

— На что ты намекаешь, интересно мне знать?

— Садитесь, все внутрь! — скомандовала Лива и взялась за лесенку на козлах. — Узнаешь в Биркерде. Закройте дверцу и не высовывайтесь. Я не хочу, чтобы светлость упал еще раз!

Под ее смех все забрались в экипаж. Алиса села рядом с Фером, Дима устроился напротив. Засвистел в воздухе хлыст, снаружи раздалось громкое залихватское «Э-э-эй!», и пегасы тяжело тронулись под шум огромных крыльев. Момент подъема Алиса пережила, крепко зажмурившись и сцепив пальцы, но теплая ладонь накрыла ее руки, а тихий голос шепнул:

— Я с тобой, моя…

Фер запнулся и твердо продолжил:

— Ариготта!

Она открыла глаза и первым делом наткнулась на прищуренный взгляд Димы. Он смотрел так, словно хотел удавить Фера. Алиса нахмурилась. Не ревнует, а хочет защитить. Небось знает уже всю историю. Раз в экипаже ехала мадам узурпаторша, а теперь тут Дима с Ливой, значит, Линнель сидит у Валя. Кстати… Может, Дима расскажет, что произошло в этом Биркерде?

Но сначала…

Алиса повернулась к Феру, с нежностью погладила его по щеке. С настоящей, искренней нежностью. Она давно простила его, впрочем, прощать можно было только за непредусмотрительность, но предусмотреть все невозможно…

— Я знаю, мой ариго!

И поцеловала легонько в губы. А потом вернула взгляд к Диме:

— Я, кажется, забыла вас представить. Знакомьтесь: это Фер из рода Справедливых, мой муж по законам Ностра-Дамнии, двадцать восьмой ариго. А это Дима, я не знаю фамилии, ветеринар из Москвы и мой друг.

— Друг…

Голос Фера показался ей чужим и скептическим. Перед глазами тут же возникли словно кадры из фильма — вот они с Димой на кухне, вот на ступеньках метро, в вагоне… Обнимашки. Поцелуи. Это было сладко, успокаивающе, вовремя. Но это было просто влечение, спасение от одиночества и глухой тоски. А с Фером все по-другому — эмоционально, страстно, надрывно!

Муж схватил ее за руку:

— Вы с ним… целовались!

Дима отреагировал немедленно:

— А ты вообще жил три месяца с другой бабой!

— Я не знал! А Алиса знала!

— Мало ли кто что не знал! Незнание не освобождает от ответственности!

— Да кто ты такой вообще!

— Ох! — громко воскликнула Алиса, прижав обе руки к животу. Парни тотчас всполошились:

— Ребенок?

— Болит?

— Лива, гони, Алисе плохо!

— Где болит? Дай посмотрю!

— Убери руки от моей жены!

— Я ветеринар!

— Она не собака!

— Тихо! — рявкнула Алиса.