Ее личное УЗИ-три-дэ высветило зелеными контурами внутренние органы Линнель. Девушка была вполне здорова, только в рогатой матке красным полыхали стенки. И крохотный плод, младенчик, пульсировал оранжевым. Еще жив, еще борется, но уже на последнем издыхании… Держись, маленький, держись!

— Не смей прикасаться ко мне! Не трожь наследника аригоната! — шипела Лин в отчаянье. — Его отец погиб, теперь мой ребенок главный в Ностра-Дамнии!

Алиса провела ладонью по красным всполохам, с нажимом, убирая источник боли. Наверное, отслоение плаценты, она читала о таком. Сейчас все будет хорошо. Сейчас она приклеит плаценту к матке, даст ребенку возможность дышать и питаться… Плевать на эту дуру. Ее здесь нет, есть только маленькое беспомощное существо, которому надо помочь…

Лин замолчала наконец и только тяжело и часто дышала, ожидая, вероятно, смерти. Конечно, она же не может видеть то, что творится в ее животе. Алиса гладила и гладила контуры матки, постепенно превращая их из красных в оранжевые, а личинка тоже утихомиривалась, бледнея, становясь зеленой и постепенно совсем замирая. Вот так, маленький. С тобой все будет хорошо. Чего не скажешь о твоей матери. Этой дуре необходим полный покой и тотальный контроль, чтобы не выкинула еще какой-нибудь глупости. Но этим уже займутся Фер с Валем. Работа Алисы закончена.

Она выпрямилась, потряхивая кистью. Артефакт все еще грел, пульсируя, и она машинально потерла его о подол платья. Лин смотрела взглядом загнанного зверя, будто хотела кинуться и перегрызть глотку. Лива спросила:

— Ну как?

— Можешь отпускать. Ребенку ничего не грозит.

— Ты как, Алиса?

— Я-то в порядке, — вздохнула она. — А вот как Фер будет разруливать все это, я не представляю…

— Он справится, — хмыкнула Лива, отходя от пленницы. Потом потянула Алису за дверь и там, в сыром коридоре подвала, тихо, почти доверчиво спросила:

— Какой он, этот твой друг, Димитрий? Можно ли ему довериться?

— Я доверилась, — просто ответила Алиса. — И он был со мной до конца.

— Вы с ним…

— Мы с ним друзья, — улыбнулась она. — А вот вы…

Лива отчего-то вдруг отчаянно покраснела. Странно, разве суровые воительницы умеют краснеть? А суровая воительница сказала сипло:

— Я хочу выйти за него замуж.

И сразу сбледнела с лица, словно вся кровь разом отхлынула от щек. Алиса тронула ее за плечо:

— Лива, ты чего?

— Мне очень нужно, чтобы ты рассказала мне о ваших обычаях, — с усилием попросила северянка. — Я не хочу оттолкнуть его, как это сделала Хель.

— Я расскажу, — тихонько засмеялась Алиса. — Пойдем-ка наверх, наверное, надо навестить Валя. А ее, — она кивнула назад, на камеру, где сидела Лин, — стоит сторожить днем и ночью.

— Я распоряжусь.

Рука об руку они поднялись на площадь. От экипажа с пегасами к ним обернулись двое. Похоже, парни уже помирились. Фер улыбнулся так широко, что Алиса испугалась за его челюсть. А Дима смотрел только на Ливу. Смотрел нежно, почти с болью. Разве можно влюбиться так быстро? Алиса подумала об этом и тут же обругала сама себя. У них с Фером получилось точно так же. Пусть и Лива с Димой будут счастливы. Пусть весь мир будет счастлив!

Глава 19.