Со стороны вражеского стана протяжно затрубил рог, и вся многосотенная осадная рать разом заколыхалась.

– Нуу, началось! – выдохнул Малюта. – Ждем, соколики! Без команды не стрелять! Гриша, ты сам там гляди, когда вам надо бить! – крикнул он главному орудийщику, и тот помахал рукою в ответ.

Все было так, как и рассчитали старшие русских, примерив себя на месте противника. На приступ крепости сегодня шли со всех сторон, но главный удар и все основные силы врага были брошены на ее южную сторону. Именно здесь ко рву и катили на своих широченных колесах две огромные «черепахи» – тараны. Впереди же всех бежали прикрытые большими щитами ливы, и было их здесь очень много. Часть из них тащила на себе корзины, бревна и связки прутьев, кто-то переносил сами щиты. У многих в руках были луки.

– Мясо! – как правильно заметил Малюта, отсчитывая пройденные ими шаги. – Ливов на убой немцы вперед бросили. Завалят они мусором и своими телами наш ров, а по ним дальше все те, кому по лестницам вверх лезть, попрут.

– Тыч! Тыч! Тыч! – громко щелкнули «скорпионы», посылая первыми длинные, в рост взрослого мужика, стрелы. Не зря усилили ими южную сторону, и две стрелы из выпущенных трех впились в идущий самым первым таран, пробили его треугольную кровлю и вошли вовнутрь. «Черепаха» дернулась, немного застыла на месте, а затем опять поползла вперед. За ней остались лежать к грязи, истекая кровью, пробитые и разорванные три человеческих тела.

– Бей! – выкрикнул Малюта, и на подбежавших ко рву ливов ударил град стрел и арбалетных болтов. Стрелы впивались в толстые стенки щитов, изредка находя за ними свои жертвы. Пара десятков неосторожно высунувшихся лучников или воинов, засыпающих ров фашинами, рухнули на землю в первую же минуту штурма. Еще больше причиняли урона атакующим самострельщики.

– Братцы, слева за щитом арбалетчик! Осторожный, зараза! – выкрикнул Оська, перезаряжая свое оружие. Марат ударил в указанный щит из своего реечника, и вбок от него выпало пробитое болтом тело. Митяй уже сместил было прицел правее, желая сразить лучника из-за соседнего щита, когда с края того, на который только что указывал Оська, показалась характерная арбалетная дуга. Буквально на долю секунды опередив врага, Митяй нажал на спусковую скобу. Даже в оглушительном шуме штурма до него донесся звон от пробитого болтом шлема.

Атакующие, устлав своими телами подступы к крепости, наконец, завалили ров, и к стенам вверх по валу кинулись уже боевые десятки со своими лестницами. У каждого из этих отрядов были в прикрытии свои группы лучников. Они выпустили вверх тучу стрел, поддерживая штурмующих. То одна, то другая из них находила вверху свою жертву, и крепостная рать начала нести потери.

– Осторожней! Прикрывайтесь от стрел! Не высовывайтесь лишнего! – рявкнул Малюта и, метнув вниз сулицу, сам заслонился щитом. Бам! Бам! В него впилось сразу же две стрелы. Возле уха Марата свистнула еще одна, и он отдернул назад голову. Лучники врага брали количеством и готовы были разменивать десяток своих жизней на жизнь одного русского.

– Митяй, бери всю свою пятерку, дуйте на башню к Гришке! Там тараны ко рву подходят, подмогните нашим орудийщикам! – выкрикнул сотник и понесся вдоль боевого хода, подбадривая защитников.

– Все, один прошел! – с досадой выкрикнул Григорий, перевязывая раненного стрелой помощника. – Лучники навесом своими стрелами засыпали, половину моего расчета разом выбили! Так бы мы и второй таран успели развалить, а теперь все, дудки, теперича он уже в слепой зоне и бить по нему никак не возможно.

Митяй осторожно выглянул вниз. Действительно, одна из «черепах» зияла своим вскрытым огромными булыжниками «панцирем».