Вторая строка точно начиналась словами: «При правлении седьмого короля».

Я осторожно забрала у него листок.

— Это звучит… как…

— Временные пределы, — сказал он. — Не титул. Метка на календаре.

Огонь хлопнул. Бревно съехало дальше в камине.

— Значит… — начал он.

— Ты — не исполнение Пророчества, — сказала я.

— Нет, — согласился он. — Это кто-то другой. И при моем правлении он сделает что-то великое.

Я отклонила голову к столбику кровати, разум выделял слова. При. Правлении. Один. Поднимется.

Он показал на три следующие строки на пергаменте.

— Видела имя в конце?

Да, но я еще не осознала это. Я перечитала строки, задержалась на последнем слове, что было слишком размытым в Каллаисе.

«Мир придет из мира. Богатство придет из богатства.

Я — Призма, рассеивающая свет.

Сирма».

А ниже была человеческая фигура, руки и ноги были согнуты в нужных углах. Над головой были три точки, так в Алькоро отмечали женщин, и потому звездные обручи с тремя камнями девочки носили с рождения.

— Сирма, — сказал он. — Призма — это женщина.

Важно было не то, мужчиной или женщиной была Призма. Важно было, что она путешествовала, оставляла слова по Восточному миру. Важно было, что ее слова отличались от того, во что мы верили веками.

— Они совпадают с фрагментами в пещере, — сказал он. — Перед моим титулом были остатки символов. При правлении, — медленно сказал он, словно все еще осознавал это. — Вчера ты сказала, что искала, где еще есть Пророчества. Они совпадают?

— Те части, что я видела — да, — сказала я. Я так устала. — Они не были полными, как это, но поддерживают новые строки.

— Тогда мы ошибались, — сказал он. — Наш перевод неправилен. Прелат ошибалась. Даже если озеро Люмен — ключ к исполнению Пророчества, преследовать это, прикрываясь моим именем, неправильно.

Он смотрел на меня. Я не могла повернуть голову.

— Ты не выглядишь радостной, — сказал он.

Я осторожно свернула пергамент, пряча новые символы.

— Я прошла слишком много за последние полгода, чтобы были силы радоваться.

— Мы должны вернуться в Алькоро, — сказал он. — Мы все исправим. Но, думаю, теперь будет проще, — он постучал по свернутому пергаменту. — Так будет проще. Как только мы спустимся по реке, мы остановим наш народ, покажем им символы. И все будет проще…

Он замолчал, глядя на меня в поисках реакции. Я все еще не могла повернуться к нему. В камине искра нашла целый кусок дерева и разгорелась.

В нем не было божественной силы, дающей ему власть.

Мой выбор был так же важен, как и его.

Это должно было меня радовать, хотя бы успокоить. Но это лишь отняло веру, на которую я полагалась — что все провалилось, потому что за моей работой не было Пророчества. Но и за его не было. Виновата в своих поражениях была только я.

Может, я все время это подозревала.

Он заерзал.

— Джемма… — робко начал он. — Насчет крыла целителей. Я не пытался… повторить за матерью. Я просто хотел остановить немного боль. Я не думал заходить так далеко.

— Мне жаль, что так вышло, — сказала я. — Мне жаль, что я не смогла помочь сильнее.

— Ты всегда помогала.