Шаги тети стучали по полу ее спальни.

— …ответа не было.

— Советник Изар все еще нездоров?

— Да, хотя лекари говорят, что он может пойти на поправку. Но мы не можем ждать его. Мне нужно, чтобы ты доставила этот указ капитану, а еще предложение разделить его силы.

— Они не нашли королеву на берегу?

— Я сомневаюсь в том следе, — ответила тетя. — Не хочу, чтобы генералы теряли время, не сейчас, когда мы вернули Сиприян. С четырьмя провинциями в нашей власти нам нужно все силы направить на возвращение Лилу, а не на поиски королевы. С подписью короля на указе не будет никаких колебаний, как только мы поймаем ее.

— Мне отправляться сейчас?

— Нет, оставайся, пока я не заменю тебя другим стражем. Не хочу оставлять свою дверь без присмотра. Я бы осталась тут, но нужно идти на ужин. Не вовремя, но король хотя бы подписал указ.

С грохотом штора на нише отъехала, и все в моем теле — голова, сердце, легкие — точно перестало работать. Я видела носки ее черных начищенных сапог под длинной юбкой. Комната за ней все еще была тусклой, она не зажгла лампу. Она поискала среди одежды и сняла болеро с плечиков.

— Чара опаздывает, — рассеянно пробормотала она.

— Приходила прачка, — сказала страж. — Я ее не узнала. Отправила ее за запиской.

Тетя вздохнула и задвинула штору.

— У нас есть дела важнее, чем новенькая из прачечной. Пусть делает работу.

— Да, ваше преподобие. Простите.

— Вернись на пост. И передай капитану послание.

— Да, ваше преподобие.

Они вышли из спальни и прошли по фойе. Дверь заскрипела петлями и закрылась.

Я выдохнула с тихим шипением. Я не шевелилась, прижимаясь к ящику с многоножками, тарантул дергался под бельем. События происходили быстро в Алькоро и вне страны. Четыре из шести провинций Сиприяна были в нашей власти… как долго продержатся две другие? Как скоро мы вернем положение на водных путях и бросимся на порты Пароа?

И что за указ Шаула заставила Селено подписать? На что он согласился? Она не верила, что я убежала к берегу, как мама и думала. Это означало, что нужно было все сделать сегодня.

Когда я убедилась, что они обе вышли из комнаты, что никто не вернулся за чем-то забытым, я выпрямила ноги. Я пошла вперед, выбралась из-под плотных юбок Прелата. Тело было вялым, подавленным от страха, что меня обнаружат. Я опустилась на пол спальни, пытаясь набраться смелости от факта, что я была заперта в этом месте, и страж охранял дверь снаружи.

Я встала. Свет из узких окон почти пропал, но я не посмела зажигать свечу, ведь запах дыма мог задержаться. Я быстро оглядела спальню, рядом с узкой кроватью стоял деревянный сундук, умывальник и комод. Из украшений в комнате были только две резные призмы, висящие у окон. Я отогнала мысль о поиске в сундуке и комоде. Может, если ключа больше нигде не будет, я посмотрю там, но вряд ли он был бы так сильно спрятан. Никто не скрывал, что у Шаулы был ключ, и дверь уже охраняли.

Нервничая, как заяц на лугу, я вернулась в фойе. Слова Пророчества властно выделялись на стене. Большая освещенная Книга Пророчества лежала на деревянном пьедестале. Ключ не был бы в месте, где на него могут наткнуться гости. Нет, он должен быть в ее кабинете. Я открыла дверь.

Кабинет был не больше ее спальни, на окнах висели такие же призмы. Полки обрамляли стены. Потрепанная Книга Пророчества лежала на раскладном письменном столе. Крышка была закрыта, но не заперта. Я подняла крышку дрожащими пальцами. К моему разочарованию, никакой подозрительной переписки там не было. Рабочее место было аккуратным, только криво лежащий перочинный нож нарушал порядок. Я заглянула в узкие ящики, постаралась незаметно заглянуть в религиозные тексты и письма городским служителям.