– Пора идти в больницу! – Спаситель задохнулся кашлем и выскочил на лестницу. – Я жду тебя на кухне. А через десять минут ухожу без тебя.

Габен спустился в кухню через восемь минут, всклокоченный, с опухшими глазами.

– Пап, я хочу с вами, – заныл Лазарь. – Мне одному дома страшно.

– Сейчас придет Луиза. Не понимаю, куда она запропастилась.

Не успел он договорить, как появилась Луиза с двумя хозяйственными сумками. Она с трудом поставила их на кухонный стол и перевела дух.

– Мы пошли, – бросил Спаситель вместо всякой благодарности. – Вернемся к обеду.

– А ты почисти очаг и не забудь отдраить лестницу, – прибавил Габен тоном злой мачехи из «Золушки».

Спаситель дал ему тумака в плечо, но попытался искупить свое свинство по отношению к Луизе, пробурчав, что еду приготовит сам.

Машина Спасителя стояла на углу улицы Мюрлен и аллеи Пуансо. Он искал по всем карманам ключи и услышал, как Габен довольно громко сказал:

– Смотри-ка, Кен! Надо ему сказать, что ветеринарная клиника Барби находится не тут.

– Что-что?

Габенов трёп не всегда легко поддавался расшифровке. Но он мотнул головой в сторону дома номер 12 – там у дверей стоял молодой человек, прилизанный и одетый с иголочки, точь-в-точь жених Барби. Спаситель его окликнул:

– Сегодня с полудня до двух часов мой кабинет закрыт.

– Месье Сент-Ив – это вы?

При ближайшем рассмотрении молодой человек оказался мужчиной лет сорока, но с юношеской фигурой. Лицо его показалось Спасителю почему-то знакомым – где же он мог его видеть?

– Так что же, вы не можете меня принять?

– К сожалению, нет.

В досаде человек вдруг пнул дверь ногой, и этот капризный жест его выдал.

– Вы не месье Вьенер? – спросил Спаситель.

– Он самый, – отвечал посетитель, ничуть не удивленный тем, что его узнали.

– Я думал, вы уехали в Торонто.

Самюэль говорил, что у его отца гастроли в Канаде.

– Еду завтра, – сказал Вьенер, почти не разжимая губ. И по-балетному, легко и небрежно, спорхнул с крыльца.

Спаситель вспомнил слова своей старой няни: чтобы птичка не улетела, надо насыпать ей на хвост три крупинки соли.

– Я еду к одной пациентке в больницу.

Вьенер передернул плечами. Какое это имеет значение, раз не относится к нему!

– Но ради вас постараюсь освободиться к половине второго. – Спаситель подчеркнул интонацией «ради вас».

Вьенера так и подмывало ответить в духе капризной примадонны: «Теперь или никогда!»

Пока он колебался, Спаситель прибавил:

– Если вы не обедали, тут на углу есть приличное кафе.

Почему он так настойчив? Не хочет упустить птичку?

– В половине второго, – бросил Вьенер и, не оборачиваясь, пошел прочь. Как будто это он назначил встречу.

Спаситель промолчал, но у него чуть не сорвалось с губ: «Вот зараза!»

– Что нужно Кену? – спросил Габен уже в машине.

– Узнаю в половине второго.

Больше они не разговаривали до самой больницы Флёри, где их принял доктор Агопян.

– Вашей матери лучше, – сказал он Габену. – Она говорит о вас. Мы ее скоро выпишем.

На лице Габена полное равнодушие. Удивленный врач вопросительно посмотрел на Сент-Ива.

– Габен задумался, как он будет справляться с трудной ситуацией, – поспешил объяснить психолог.