Кроме одного.

Нить.

Похожая на те, что я ощущал через Книгу, но все же другая. Более материальная. Никто из присутствующих ее видеть не мог, но все же я почувствовал в ней стихийную природу. Она имела немного неприятный будто режущий глаза грязно-красный оттенок и тянулась через весь зал, с обоих сторон заходя внутрь стен. И при этом едва заметно колыхалась, будто предметы, к которым она была привязана, двигались.

Судя по всему, я должен был выбрать одну из сторон.

Правую или левую.

— Ну, дело мое правое, — пробормотал я себе под нос.

И свернул влево.

Чтобы никому не обидно.

Быстро пройдя через пару галерей и еще один зал, я вышел в какое-то уж совсем монструозное помещение. Потолок в нем терялся за рядами невероятных размеров люстр, напоминающих собой небольшие солнца. Количество народу, которое здесь присутствовало, не поддавалось беглому подсчету. Но уж точно это были тысячи. Причем прислуга с охраной из них составляли едва ли десятую часть, а все остальные были грандами. Почти все — влияющими немаленьких рангов. Сразу в нескольких местах стены прерывались арками стадионного размаха балконов, которые тоже были заполнены группами людей.

Нить, колыхаясь, уходила куда-то в глубину зала.

Даже мелькнула мысль, что я выбрал не ту сторону, потому что эта, похоже, находилась слишком далеко…

— Алекс!

Обернувшись, я увидел…

…Игоря Селезнева.

С одной стороны, не самый приятный для меня человек, с другой… во время финала конкурса он мне помог. А Сердце Воды из его Набора позволило подняться до середины ступени Великого Сплавления Кань и Ли (7).

Поговорить с ним или идти дальше за нитью?

Гм… ладно.

— Добрый вечер, — я сделал шаг к гранду.

— Добрый, добрый, — улыбнулся он дружелюбно. — Знакомься, Снежана — моя жена.

А вот это меня, сказать по правде, удивило. Информацию о нем в сети я собирал, и там у него была репутация этакого плейбоя. Ходило множество слухов о его романах с различными знаменитостями.

— Алекс Фэнс, — представился я черноволосой красотке, чуть поклонившись. — Очарован.

С первого же взгляда в ней ощущалась порода, которую одним лишь только шейпингом и парикмахерскими явно было не натренировать. Да и четвертый ранг Стихии в ее неполные тридцать лет — выглядела она на двадцать два, двадцать три — многое говорил.

Такая не то что с изменами мириться не стала бы. Не факт даже, что Селезнев мог на вторую жену рассчитывать, на что как правитель (6) он имел официальное право.

— Благодарю, мистер Фэнс, — ответила она, чуть растягивая слова. Но не столько манерно, сколько музыкально. Голосом она владела идеально. — Жаль не могу сделать вам ответного комплимента… Последние пару недель мой муж уделял внимания вашей персоне больше чем мне, так что я заранее немного зла на вас…

— Дорогая, не преувеличивай, — ничуть не смутился Селезнев. — Может я и упомянул об Алексе раз или два. Разве это плохо, когда речь о хорошем человеке?

— Не плохо, если ты на этом человеке женат, — все с тем же достоинством возразила она.

— Сомневаюсь, что Алекс согласится, но вообще идея неплохая…

— Ну вот, снова начался балаган, — вздернула подбородок женщина. — Господа, оставлю вас. Кажется, Лизовета, наконец, отделалась от своего, — она сделала ударение на слове, — надоедливого мужа. Не буду терять времени.

После этого она отошла.

— Прости за это, — проводив ее взглядом, повернулся ко мне Селезнев.