Но и это еще оказался не конец. Вместе со мной и Гансом нас получалось восемь человек, не хватало еще двоих.

— По одному игроку можно взять из зрителей, — сказал мой противник. — Нам как раз вратаря не хватает. Я беру тетушку Гончую. Ты ей ни за что не забьешь.

Не успел я спросить, что это за имя такое, когда стоявшая до этого неподвижно Сука одним движением перемахнула через забор. Рваный грязный балахон, в который она была закутана, как и спутанные седые волосы, что свисали почти до пояса, зрители восприняли без удивления. Дойдя до ворот, она заняла место в створе.

— Ты кого выберешь? — с усмешкой уточнил Ганс.

И довольно скоро стало понятно, в чем заключался его план.

Потому что как я не уговаривал, не взывал к справедливости и добрососедским чувствам, никто так и не согласился войти в мою команду. Более того — со мной даже никто не заговорил.

— Тогда играйте в меньшинстве, — пожал плечами Ганс. — Не моя вина, что с таким неудачником никто не хочет иметь дело.

— Мне нужно время обсудить тактику, — ответил я нахмурившись.

— Как будто это поможет, — ответил небрежно парень. Потом махнул рукой. — Обсуждай. Но только быстро.

— Ладно.

Отойдя на свою половину поля, я окинул взглядом свою команду. И зрелище, сказать честно, было не самое завидное.

Первым был угрюмый мальчик. Старше меня, наверное, на пару лет, да ростом заметно выше, вот только лишнего веса у него было запасено еще на несколько человек. Объемное тело едва справлялось с жарой, старательно заливая своего обладателя потом. И это игрок? Он хоть десяток метров пробежит, не запыхавшись?

— Встанешь на ворота? — предложил я.

С такими габаритами даже делать ничего будет ненужно.

— Чего? — возмутился он. — Я нападающий!

Ну вот, блин.

— Слушай, нас и так меньше…

— И что⁈ Не буду я стоять, я хорошо играю!

Не удержавшись, я смерил его фигуру скептическим взглядом, чем вызвал только большее раздражение. Это явно была больная мозоль.

— Не буду я стоять, — повторил он угрюмо и отвернулся.

В ответ я хмуро на него уставился, не вполне понимая, что делать. Нормально бегать по такой жаре он точно не сможет, а у нас и так недобор…

— А… а можно мне? — раздался неуверенный голосок.

Я повернулся ко второму из трех парней. И этот, кажется, напротив, был даже младше меня. На голову ниже, щупленький. С застенчивым, будто заранее виноватым взглядом.

— Что можно?

— На ворота, — ответил он. — У меня и перчатки есть! Я буду стараться, честно!

— Перчатки есть… — протянул я.

Вот только с таким ростом они не помогут. Тут, конечно, не с большого футбола ворота, но до перекладины он и тут явно не допрыгнет.

— Я не подведу! — пискнул он.

— Ладно, — выдохнул я. — Будешь Буфоном.

— Ура! — подпрыгнул паренек, широко улыбнувшись.