— А на кого еще в данный момент я, по-твоему, мог бы положиться в Политбюро? — задал очередной вопрос Рашидов.

— На Алиева и Кунаева — они все-таки мусульмане. Впрочем, у Алиева руки связаны — не зря его оторвали от Азербайджана и перебросили сюда. И в тамошнем КГБ теперь всеми делами заправляет не его ставленник — выходец из контрразведки Юсиф-Заде, а глава разведки Гусейнов, который еще с пятидесятых годов является соперником Алиева. Можно еще положиться на Гришина, на которого Андропов тоже усиленно ищет компромат руками московского управления КГБ. А вот Громыко, Устинов, Романов и Горбачев играют на стороне Андропова.

— Про этих я знаю. Но ты не назвал украинцев — Щербицкого и Тихонова?

— Тихонов всегда был близок Черненко. Так что не изменит ему и в новых условиях. А вот с Щербицким дело сложнее. Его самого обложили, как будто в капсулу засунули. И хватит ли у него духа, чтобы сопротивляться — большой вопрос. Хотя здесь надо будет прощупать почву, чем я вскоре и займусь. А вы пока, Шараф-ака, вернувшись домой, попробуйте серьезно поговорить с главами областей на предмет создавшейся ситуации. Это подвигнет ваших сторонников сплотиться вокруг вас, а противников — искать выходы на Москву. И в этой ситуации мне будет легче узнать про их планы. И попытайтесь через того же Черненко добиться замены министра финансов. Поставьте на эту должность надежного человека, который возьмет в свои руки финансовые потоки республики и сможет уберечь важнейшие активы от чужих поползновений. Надеюсь, у вас на примете есть такой человек?

— Ислам Каримов, — назвал Рашидов имя человека, к которому он давно приглядывался. — И вообще, я уже наметил круг людей, которые в будущем смогут заменить старую когорту. Мы, увы, не вечны, а республика должна жить, несмотря ни на что.

— Золотые слова, Шараф-ака.

Сказав это, Александр взглянул на часы. И это не было бестактностью с его стороны. Именно он был инициатором этой встречи и рисковал после нее больше всего тоже он. Поэтому ему и выпала обязанность следить за продолжительностью этого рандеву из соображений собственной безопасности. А поскольку Рашидов относился к нему как к сыну, было бы глупо с его стороны пренебрегать этим чрезвычайно важным обстоятельством.

16 июня 1983 года, четверг.

Москва, Черемушки, улица Гарибальди

Доехав в метро до станции «Новые Черемушки», Алексей Игнатов поднялся наверх и вышел на площадь имени Брежнева. Свернув на улицу Гарибальди, сыщик прошел несколько сот метров, и оказался в нужном дворе, где обитал человек, с которым у него была назначена встреча.

Звали этого человека Константин Кораллов — он был специалистом по японскому декоративно-прикладному искусству. Найдя нужный подъезд, сыщик пешком поднялся на третий этаж и нажал кнопку звонка нужной ему квартиры. Буквально сразу после этого за дверью послышался шум — лай собаки и крики ребенка. Это означало, что в квартире есть ее обитатели. Главным теперь было, чтобы среди последних был тот человек, с которым у Игнатова была назначена встреча. Вести диалог с ребенком, а тем более с собакой в планы Игнатова не входило.

Спустя минуту после того, как Игнатов позвонил, в двери, наконец, щелкнул замок и на пороге появился пожилой мужчина в спортивном костюме синего цвета.

— Вы товарищ Игнатов? — спросил мужчина у сыщика и, получив утвердительный ответ, расплылся в улыбке. — Люблю пунктуальных людей. А то ведь последние пять минут внук и собака меня буквально одолели: дескать, пойдем, дед, гулять. А как я могу пойти, если я жду гостя? Если бы вы опоздали минут на пять, даже не знаю, как бы я с ними справился.