— Кевин Барух, — сказал мужчина, заняв место. — Первый секретарь рода Барух. Социальный статус — правитель.

Несмотря на внешность, голос «первого секретаря» оказался достаточно четким. Поставленным.

— Изложите суть своей жалобы к роду Фэнс, — уже привычно повторил русский.

— Жалоб нет, — ответил американец.

А после рассказал историю один в один похожую на ту, что поведал саудит. Про грант для Уорвик Металл, про очевидную подтасовку со стороны Генри Уорвика и так далее. Сумма, правда, была всего пятьдесят миллионов. В чем-то, конечно, немало, но для Суда Грандов — едва ли не копейки, как русские говорят.

Цзинсун во время всего объяснения смотрел на американца как на какое-то насекомое, но последнему это не особо мешало.

— Кажется, все резко расхотели с тобой ссориться, — заметил мне Томас. — Интересно, почему?

Сказано было достаточно тихо, однако вряд ли хоть кто-то из сидевших за столом не услышал.

— Скверна будет уничтожена, — сморщился Ванг. — Не все рода еще потеряли память.

— Так может вы объясните? — предложил Томас. Барух к тому моменту как раз договорил. — А то скверна то, скверна это… У вас овощи в холодильнике протухли или про что вы вообще? К чему эти недоговорки?

Мне, кстати, тоже было бы интересно послушать его версию, но в ответ китаец лишь в очередной раз скривился. Делиться хоть сколько-нибудь секретными сведениями он явно не собирался.

— У тебя есть претензии к Кевину Барух?

Это уже князь спросил у меня.

— Мистер Барух, а вы уверены? — посмотрел я на американца. — Кажется, небольшие трения у нас были. Несвязанные с бизнесом.

— Глава рода, — Барух ответил мне прямым взглядом. — Просил передать, что не имеет…

Вибрация.

— …претензий.

Я улыбнулся.

Бросил взгляд на Шар… и, судя по всему, те, кому нужно, прекрасно знали, как его можно обмануть. Уорвику пришлось врать прямо, потому ему и была нужна дополнительная защита. Барухи же намеренно прислали человека, который просто не в курсе ситуации.

Более того, судя по всему… даже жалоба была подана лично Кевином, а не всем родом.

И сделано это было, чтобы… чтобы что?

— Передайте мистеру Ханану, что я его… понял.

Прямо сейчас я ничего сделать не мог, да и идти на конфронтацию с Новыми Американскими Штатами (8) было бы очень глупо.

Услышав последнее слово, «первый секретарь» заметно вздрогнул. Он почти тут же взял в себя в руки, но послание мое явно получил. Когда будет разговаривать с Хананом, глава Барухов тоже все поймет. А дальше уж пусть делает выводы.

— На данный момент претензий нет, — сказал я.

Барух ушел. И, если я все правильно посчитал, после этого осталось всего двое «жалобщиков». И одним из них был…

— Суд вызывает Эрика Птицкера.

Вот тут обещание внутри меня равнодушным не осталось. С трудом сдерживая внутренний порыв, требующий отомстить одному из главных виновников смерти Алекса, я повернулся в сторону главного входа.

В отличие от предыдущих свидетелей, Птицкер появился оттуда. И тут же двинул прямиком к столу, заметно обогнав японцев-администраторв. Поднявшись на помост, он не взглянул ни на Кенту, ни на Морозова — сел на один из стульев, напротив меня.

— Эрик Птицкер, — бросил он, не отводя от меня прямого взгляда. — Исполнительный директор Птицкер Групп. Государь.

И, не дожидаясь предложения со стороны князя, молча достал из кармана бумажку и передвинул мне.