- Как скажешь, - покладисто согласился он.

 Через двадцать минут со стены была спущена верёвочная лестница и по ней спустились двое. Один в кольчуге, второй в простой одежде.

- Пошли? - предложил мне Эрик и кивнул на копьё с флагом. - Нужно встретить дорогих гостей и принять ключи от города.

- Что-то не видно этих самых ключей. Да и парламентеры не похожи на отцов города, которые могут принимать такое решение, - с сомнением покачал я головой. - Но сходить стоит.

 К флагу я и Эрик подошли раньше горожан. Да ещё прихватили с собой раскладные, из реек и кожи, табуретки, на которых с комфортом уселись.

- Милости и щедрости богов вам! - крикнули ещё метров за пятнадцать до нас парламентёры из города.

- И вам, господа! - ответил я, не вставая со стула. - Подходите ближе, так удобнее вести беседу.

 Первый был воякой или кем-то вроде того, судя по тому, как привычно носил длиннополую кольчугу, привычно придерживал рукоять короткого широкого меча на левом боку, по шраму на левой щеке, который начинался у нижней челюсти и заканчивался в трёх сантиметрах под глазом. Второй, был излишне полноват, среднего роста и оттого, казался эдаким колобком. Он был одет в тёмно-синие штаны, обтягивающие икры и колени, а на бедре смятые в 'гармошку', сверху - зелёный с жёлтым, очень короткий кафтан или нечто на него похожее. На голове широкая, чёрная с фиолетовыми вставками шапка, которая была смята, как и верхняя часть штанов в 'гармошку'. На каждой руке на двух пальцах красовались перстни и кольца, на прочих, белели светлые полоски от снятых украшений. Наверное, имеющиеся украшения не слезли, пришлось ему идти к нам на свой страх и риск, гадая: оставят ему драгоценности или заберут вместе с царапками.

- Ну и клоун, - покачал головой Эрик. - И запашок от них ядрёный.

 В самом деле, от обоих представителей города, несло мощным амбре - смесь дыма и пота.

- Представьтесь, - потребовал я.

- Я старшина городской стражи, сейчас её командир, - хмуро сказал военный. - Тарапалад Браскавашек.

- Я старший цеха торговцев, купец правой полной руки Дфыценг Юарайсавах.

- Как они только языки себе не ломают. Почему у них такие длинные и корявые имена, Тихон?

 Я пожал плечами. Как-то до этого момента об этом не задумался даже, списывал на местные условности.

- Понятно. Ладно, представь нас и спроси, когда мы увидим контрибуцию за нападение на наш посёлок и за то, что не станем уничтожать город.

 Стражник вопрос воспринял спокойно, только чуть прищурился и с силой поджал губы, а вот торговец побледнел, забегал взглядом.

- Господа, господа... но как же так? Вы уничтожили почти половину города, убытки колоссальные! Мы согласны предоставить вам наши извинения, выдать дезертиров из войска барона, ваших обидчиков, чтобы вы их казнили или продали в рабство. Но денег у нас нет, господа! Товары уничтожены огнём, дома повреждены...

 Когда он закончил причитания, я перевёл его речь Эрику.

- Хе, - хмыкнул тот, - что-то подобное я и подозревал, когда слушал его блеяние. Вся торгашеская натура везде одинакова, никогда не пожелают отдать ничего своего, а уж не дай бог будет ураган, наводнение, ограбление или пожар, то спишут под это триста процентов своих потерь. Ладно, передай, что если через сорок минут не будет начата выплата дани, то я возобновлю обстрел города.

 Я посмотрел на купца и сказал:

- Послушай, Дэцелфегец...

- Дфыценг Юарайсавах, милостивый господин, - заискивающе поправил он меня, - вы немного ошиблись в моём имени.

- Немного, это если бы я назвал тебя Безголовый Труп, На Остром Колу, ясно?

- Да, милостивый господин, - побледнел ещё сильнее торговец и громко сглотнул.