- Ну да. В общем, неважно. Война, когда это  было.  Скоро  в  Америке подрастет поколение, из которого кто-то, может быть,  станет  президентом, да-да, президентом, и он уже ничего не будет знать про ту  войну.  Он  уже может спутать чудо-победу при Дюнкерке с  переходом  Ганнибала  на  слонах через Альпы.

     - А вы воевали? - спросил Тодд.

     - Можно сказать, что воевал... Да, в наше  время  не  каждый  молодой человек будет навещать старика... даже двух стариков, если со мной вместе.

     Тодд скромно улыбнулся.

     - Что-то я устал, - сказал Моррис. - Попробую поспать.

     - Поправляйтесь.

     Моррис благодарно кивнул и закрыл глаза. Когда Тодд подошел к постели Дюссандера, родители уже собирались откланяться, отец поминутно поглядывал на часы и ахал, что они нарушают больничный режим.

     Хейзель проснулся среди ночи, едва сумев подавить в себе крик.

     Теперь он знал. Теперь он точно знал, где и когда судьба свела его  с тем, кто в эти минуты спал на соседней койке.  Только  в  те  времена  его звали не Денкер. Отнюдь.

     Он проснулся после чудовищного ночного кошмара. Кто-то  им  с  Лидией дал "обезьянью лапку", и они  загадали  желание:  разбогатеть.  В  комнате откуда ни возьмись вырос американский мальчик в форме  "Гитлерюгенда".  Он вручил Моррису телеграмму: ПРИСКОРБИЕМ СООБЩАЕМ ОБЕ  ВАШИ  ДОЧЕРИ  ПОГИБЛИ КОНЦЛАГЕРЕ ПАТЭН ТЧК ПОДРОБНОСТИ ПИСЬМЕ КОМЕНДАНТА ЛАГЕРЯ ТЧК  ПРИМИТЕ ЧЕК СТО РЕЙХСМАРОК ТЧК ПОДПИСЬ ЛОРД-КАЗНАЧЕЙ АДОЛЬФ ГИТЛЕР.

     Истошный вопль  Лидии.  Никогда  не  видевшая  дочерей  Морриса,  она взмахнула "обезьяньей лапкой" и пожелала, чтобы им вернули жизнь.  Комната погрузилась в кромешный мрак. И вдруг за дверью послышались шаги.

     Моррис ползал на четвереньках в темноте,  обдававшей  запахами  газа, гари и тлена. Он нашаривал "лапку". В запасе последнее желание.  Он  знал, чего он пожелает: чтобы кончился этот  чудовищный  сон.  Чтобы  не  видеть своих дочерей, живых  скелетов  с  проваленными  глазницами,  с  номерами, чернильно горящими на худосочных ручонках.

     Бум, бум, бум - в дверь.

     Отчаянные, бесплодные поиски. Казалось, время  остановилось.  Но  вот дверь за его спиной с треском распахнулась. НЕ БУДУ, подумал он, НЕТ, Я НЕ БУДУ СМОТРЕТЬ. Я ЗАКРОЮ ГЛАЗА. Я ЛУЧШЕ ВЫРВУ ИХ, ЧЕМ ПОСМОТРЮ.

     Но он посмотрел. Он должен был посмотреть. Во сне было такое чувство, будто его голову кто-то насильно повернул.

     Это не были его дочери; это был Денкер. Молодой, в эсэсовской  форме, в лихо заломленной фуражке с "мертвой головой". Начищенные пуговицы словно просвечивали тебя насквозь, сапоги блестели до рези в глазах.

     И во  сне  этот  Денкер  ему  сказал  со  своей  холодной  вкрадчивой улыбочкой: СЯДЬТЕ И РАССКАЖИТЕ ВСЕ ПО ПОРЯДКУ - МЫ ЖЕ  ДРУЗЬЯ,  nein?  НАМ ИЗВЕСТНО ПРО ЗОЛОТО,КОТОРОЕ КОЕ-КТО ПРИПРЯТАЛ. И ПРО НЕЛЕГАЛЬНОЕ КУРЕВО. И ЧТО ШНАЙБЕЛЬ УМЕР ДВА ДНЯ НАЗАД ВОВСЕ НЕ ОТТОГО, ЧТО ОТРАВИЛСЯ  ЧЕМ-ТО  ЗА УЖИНОМ, А ПРОСТО ЕМУ ПОДЛОЖИЛИ В  ЕДУ  ТОЛЧЕНОЕ  СТЕКЛО.  ТОЛЬКО  НЕ  НАДО НАИВНЫХ СЛОВ О ТОМ, ЧТО ВЫ НИЧЕГО НЕ ЗНАЕТЕ.