– Да брешет этот Михель! Небось сам не удержался, и вино выдул. А то – «ученый волк», да где ты таких волков видывал? Таких и в природе не бывает… И вообще – черт с эти Михелем, давай лучше думать, что мы говорить будем.

– А ты ничего не придумал?

– Нет. А ты?

– Я тоже. Э–эх… А славно погуляли!.. Сколько мы выдули?

– Полбочки – не больше.

– Ну, стало быть, эту бочку только в конце подадим. Они уже такими «хорошенькими» будут, что и не заметят ничего.

– А как их Маргарита окрутила!

– Да, уж. Ты вспомни – прискакали к нам – с дороги злые, ругаются, плетьми бьют, разве что не рычат. Так бы и увезли нашего Лорена в первый день, и болтался бы он уже на дыбе. Так она их окрутила, ласковыми разговорами к себе в дом заманила – так у нее и сидят, никого не тронут. Будто и подобрели даже.

– Да. Маргарита – девка что надо. Только вот кое–кто уже шипит, что она гулящая. Будто заманила их с тем, чтобы… Ну, ты понимаешь…

– А, нет – она может за себя постоять, и с характером. Умная!.. Да я тебе говорю – на расстояние вытянутой руки их к себе не подпустила, а все ж обаяньем своим удерживает.

– А, вот уже и приехали…

Творимир и не думал, что они так быстро приедут, а теперь, когда осторожно выгнулся и огляделся, понял, что окружающая тишь была обманчивой. Они уже минули деревенскую улочку, и теперь остановились возле широкого, аккуратного дома, из окон которого обильно лился и трепетал приветливый свет. И из этого дома вышло несколько крепких, широкоплечих воинов – они тут же окружили телегу, и крикнули возчикам:

– Эй, что так долго!.. Еще ко вчерашнему вечеру вас ждали!.. Чего расселись?! Или плетей захотели!.. А ну – помогайте бочки таскать!..

Чувствовалось, что они старались придать своим голосам злые нотки, но это у них не выходило, и даже радовало их, что мужики задержались, и удалось провести еще один день в этом доме.

А на порог, закутанная не только в длинное, целомудренное платье, но и в таинственные, глубокие тени позднего вечера, выпорхнула стройная девушка. Раздался ее мягкий, негромкий голос:

– Ну, что же вы, господа солдаты? Зачем вы так кричите?.. Поглядите – никто из своих домов и не покажется – все вас бояться. Неужели это может быть приятно?.. Думайте о том, чтобы и другим людям хорошо было.

И это «господа солдаты» она так подчеркнуло, что они невольно почувствовали себя пристыженными. Вот они – грубые, неотесанные, но есть, и совсем рядом – она, с этим мягким, таинственным голосом… привыкшие к грубости и зверствам, они невольно тянулись к ней. Подольше не хотелось возвращаться к обычной бессмысленно–напряженной жизни, и, забыв о грозном Бригене Марке, они коротали здесь уже третьи сутки. И, когда они решили послать воз за вином, к знаменитым пригорным виноградарям, Маргарита согласилась…

– Ладно. – улыбнулся один из солдат. – …Больше не станем орать…

Творимир оглядеться, и понял – убежать не удастся. Рядом (правда, повернувшись спиной), стоял здоровенный детина – клинок был обнажен, и, если бы Творимир бросился, он бы наверняка его настиг.