|
Я потрясенно глядела им вслед. Вот уже несколько лет пью чуть теплый чай или кофе. Отчего-то в нашем доме напитки, которые должны быть горячими, всегда имеют одну - комнатную температуру... - Так-то, - удовлетворенно вздохнула балерина, - не волнуйся, наведу у тебя полный порядок, по струнке ходить станут, раздолбайки. - Не ругайся, - безнадежно попросила я. - А кто ругается? - удивилась Алиска. - Просто констатирую факт. Да... у меня сегодня останется ночевать Филя. - Кто? - Филя. Перед глазами моментально встала симпатичная собачка из бессмертной телеперадачи "Спокойной ночи, малыши". - Филипп, мой любовник, - пояснила Алиса, - он слегка перебрал. Надеюсь, ты не против? Будет ли протестовать лягушонок, когда на него надвигается танк? - Нет, - помимо воли вырвалось у меня. - Ну и чудесно, - расплылась в улыбке Алиска, исчезая в коридоре. Я тихонечко пошла на второй этаж. Из гостиной доносились раскаты смеха и резкий крик Фредди. Очевидно, в ближайшие дни наш дом превратится в филиал психиатрической клиники. На следующий день ровно в десять я подъехала к милиции. Лиана уже сидела у входа. Ночью зима, как видно, рассердилась, что по календарю уже март, и налетела на Москву с настоящим ураганом. Небо заволокло тучами, повалил то ли дождь, то ли снег, и на улице горели фонари, хотя часы показывали уже десять утра. Маленькая съежившаяся фигурка девушки казалась жалкой, и у меня екнуло сердце. Капитан уставился на нас мутными голубыми глазами. - Чего надо-то? Я бесцеремонно плюхнулась на ободранный стул и, с трудом преодолев желание положить ему на стол ноги, сделала заявление: - Вашу самоубийцу зовут Нина Вагановна Сундукян, а это ее сестра. Показывайте фото и сообщите адрес трупохранилища. - В морг ступайте, - буркнул милиционер. - Сказали же, что сделаете снимки и через компьютер покажете, - возмутилась я. - Прикиньте, какой это стресс для родственницы. На труп смотреть! - Не все такие проворные, как вы, - огрызнулся капитан, - снимки в трупохранилище делают. Хотите - ждите, пока туда из морга свезем. - А когда? - спросила я. - Ну, - почесался капитан, - завтра, послезавтра... - Мы пойдем в морг, - решила Лиана, - я врач, покойников повидала, не бойтесь, шока не будет! - Ну и ладушки, - обрадовался следователь, - ступайте себе тихонько, сейчас я позвоню. Мы побрели через заметенную площадь. В морге худенький мужичонка, одетый в довольно опрятный белый халат, поинтересовался: - За грим платить будете? - Может, это еще не она, - резонно возразила я. - Мне-то что, - пожал плечами санитар, - глядите как есть. Минут через десять нас провели в небольшую комнату, резко пахнущую дезинфекцией. На каталке лежало нечто, укрытое простыней. - Любуйтесь, - произнес санитар и открыл лицо. Меня передернуло, и желудок начал судорожно сжиматься. Глаза несчастной как-то страшно прищурены, щеки распухли и покрыты то ли синяками, то ли ссадинами, нос отчего-то повернут вбок, рот исковеркан гримасой. Лишь волосы казались прежними - густыми, черными, правда, они потеряли блеск и перепутались. Подавив судорогу, я спросила: - Не ошибаетесь? Видела эту женщину буквально за минуту до смерти, и она была красавицей, а тут... Санитар равнодушно глянул на торчащую наружу ногу. - Неизвестная, № 243. Другие все опознаны. - Это она, - прошептала Лиана, закрывая глаза, - она, Ниночка. |
