Достав из сумки пачку сигарет, Аннабел сунула одну сигарету в рот и стала шарить в сумке, ища спички, как вдруг кто то тронул ее за плечо.

– Вы позволите? – Пирс Сент Клер держал в руке зажженную спичку.

Изумление Аннабел было так велико, что сигарета выпала у нее изо рта. Она поймала ее у себя на груди, в то время как человек, которого у нее не было никакого желания видеть – ни сейчас, ни когда бы то ни было, – продолжал держать горящую спичку.

В ярости Аннабел сунула сигарету обратно в рот и, как только он зажег ее, жадно затянулась.

– С каких это пор вы стали курить? – осведомился он.

– Сразу после похищения, – не без ехидства сказала она между затяжками.

– Вряд ли это можно было назвать похищением.

– В обществе говорят другое. – Аннабел непринужденно помахала в воздухе сигаретой.

– Вы теперь прислушиваетесь к тому, что думают и говорят в обществе?

На секунду она поверила в его искренность, но тут же одернула себя и выпустила дым прямо ему в лицо.

Пирс поморщился.

– По моему, для прогулки еще слишком рано, для курения – тем более.

– Я встаю в шесть и сразу спустилась на пляж, чтобы поплавать. – Это было неправдой, но Аннабел уже не владела собой. Ей хотелось во что бы то ни стало вывести его из себя.

– Дамам не разрешается купаться до двух часов. Впрочем, полагаю, вы это отлично знаете.

– Знаю. – Она все яростнее пыхтела сигаретой.

– А добрейший Томас Фрэнк знает об этой вашей привычке? Не думаю, что он позволит своей жене курить.

Аннабел посмотрела на него с удивлением.

– Простите? За два года ничего не изменилось. Я по прежнему отношусь к замужеству отрицательно.

Пирс промолчал, и Аннабел почувствовала, что краснеет.

Он был умен и, вероятно, в курсе того, что никто не возьмет ее в жены, даже если она изменит свое отношение к браку.

– А уж за этого пожилого человека я, конечно, никогда бы не вышла замуж, каким бы добрым он ни был, – заключила она и бросила сигарету.

Погасив ботинком окурок, Пирс не спеша произнес:

– Меня тебе не одурачить, Аннабел.

– Для вас я мисс Бут.

– Вообще то говоря, мне льстит, что после двух лет ты все еще любишь меня настолько, что ревнуешь к другой женщине.

– Вот еще! Я вас ни капельки не люблю, так что смело можете отправляться в спальню к графине. – Она повернулась к нему спиной и стала чуть ли не бегом спускаться вниз по тропинке, но он не отставал от нее.

– Я вовсе не собирался в спальню к графине, хотя сомневаюсь, что ты мне поверишь.

– Конечно, нет.

– И все таки у тебя нет повода для ревности.

Аннабел фыркнула.

– Она, наверное, одна из самых красивых женщин в Европе.

– Возможно.

Лучше бы он так не думал. Ей вдруг представилась графиня… в его объятиях. Это видение не просто расстроило Аннабел – оно привело ее в бешенство.

– Десять лет назад, – снова заговорил Пирс, – я был бы несказанно рад вниманию такой женщины, как Джулия Россини, но такому человеку, каким я стал сейчас, ей нечего предложить.

Аннабел трудно было в это поверить.

– Почему вы мне все это рассказываете?

– Потому что ты мне небезразлична.

Аннабел чуть не споткнулась, но Пирс вовремя подхватил ее.

– Оставьте меня!

– Графине не хватает ума. – Он пожал плечами. – Красота без мозгов меня не привлекает.