Африка высунулся в окошко.

    – Эй, комес!

    – Нынче я легат.

    – Урр… Ну, с повышением тебя! Мидий подавать?

    Я кивнул, наблюдая, как Дакар ковыряется в своей тарелке. Что ему там не понравилось? Морковное пюре? Так этим пюре в инкубаторах кормят! Полезно для просветления мозгов.

    Инвертор подцепил кусок и буркнул:

    – Странная еда. Как для младенцев.

    – Ты о чем, парень?

    – Протертые овощи и фрукты… А почему не целые? Яблоко или огурец…

    – Ты уверен, что съел бы яблоко?

    – Отчего же нет?

    Я чуть не подавился. Эри только усмехнулась – кажется, уже привыкла.

    Мы принялись за мидий, и Дакар спросил:

    – Этот Мадейра – ученый? Историк? Социолог?

    – Блюбразер, – отозвался я.

    – Блюбразер… голубой брат… – подозрительно протянул он. – Гомик, что ли?

    – Ты уж прости, – сказала Эри в ответ на мою вопросительную гримасу. – Дакар… то есть Павел… он временами выражается непонятно.

    В самом деле непонятно, но с этим можно бороться. Есть надежные способы, и я их применил – не ради малосимпатичного инвертора, а ради Эри.

    – Выпьем! – Я снова плеснул в кружки вина. – Думаю, чтобы понять Дакара, нужно выпить и оттопыриться «разрядником». Или хотя бы «стук-бряком».

    – Меня зовут Павел, – произнес он, снова принюхиваясь к вишневому. – С тем, что надо выпить, я согласен, но желательно чего-нибудь покрепче. Чем выше градус, тем лучше взаимопонимание.

    Опять непонятные речи… Он начинал меня раздражать. Я не испытывал к нему ревности – то, что было между мной и Эри, было и прошло, – но мне не нравится, когда пренебрегают роскошным угощением. Моим! Да и за Африку обидно – зря старался, что ли?

    Я сунул голову в окошко и позвал:

    – Эй, партнер! Пузырь найдется? Или послать к Факаофо?

    – На компост твоего Факаофо! – отозвался Африка и начал копаться в каком-то тайничке, поматывая носом-хоботом и приговаривая: – Все имеется, чего легат желает, все… Только зачем легату пузырь?.. Был комесом, пунша и вина хватало, а теперь…

    – Пузырь не для меня. – Выдернув из лапы Африки флакончик, я протянул его Дакару. – Вишневое тебе не нравится? Ну, попробуй этого.

    – Крит! – Эри поднялась в тревоге, но было поздно: ее инвертор уже присосался к флакону. Опорожнил его, утерся, кивнул с одобрением и произнес еще одно загадочное слово:

    – Самогон!

    Мы смотрели на него, разинув рты. Пузырь вообще-то чистый яд, но есть и на него любители, с соком пьют, или с вином, или по капле тянут через трубочку. Но чтобы неразбавленный и разом… Такого я, признаюсь, не видал!

    Дакар покосился на пустой флакончик:

    – Скромная емкость… А побольше нет?

    – Еще один! – велел я Африке.