Не теряя зря времени, она задала ему вопрос, который более всего ее волновал:

— Какую игру ведет Калум Форрестер? Почему старается прикрыть «РО»?

Спайк внимательно прочитал меню и заказал блюда, названия которых ему было легче всего выговорить.

— Он хочет вложить все свои средства в недвижимость, которая принесет ему миллионы.

— И что же это за недвижимость?

— Фермонсо-холл.

У Эльзы от удивления расширились глаза.

— Ты шутишь? Калум хочет купить это поместье? Но зачем?

— Он уже его купил и собирается создать самый большой и роскошный ресторан в стране. Идея и в самом деле г-грандиозная. Почти все, кто чего-нибудь стоит в мире рестораторов, так или иначе участвуют в этом проекге. — Когда Спайк начал перечислять известные всему Лондону имена, Эльза едва не поперхнулась оливкой.

— Но об этом нет ни слова ни в одной газете, — откашлявшись, сказала она.

— Все держится в строжайшей тайне, — сказал Спайк, оглядываясь по сторонам. — Если Калум узнает, что я тебе об этом сказал, он меня изрубит на фарш.

— А почему, собственно, ты мне об этом сказал? — подозрительно посмотрела на него Эльза. — Ты ведь тоже в деле. Или уже нет?

Спайк, взлохматив ладонью свои и без того растрепанные волосы, откинулся на спинку стула и, прежде чем заговорить, дождался, когда официант, поставив на стол закуски, удалился.

— Покупка и переоборудование поместья требуют огромных затрат. А у Калума долгов куда больше, чем наличности. К тому же у него патологическая склонность к мотовству и сомнительным вложениям. Меня не оставляет мысль, что в один прекрасный день он вчистую разорится.

— Это чувство мне знакомо, — пробормотала Эльза, с отсутствующим видом погружая ложку в суп из спаржи.

— Все знают, что он кругом должен, — продолжал Спайк, — но все равно дают ему деньги. — Он взял со стола тарелку баранины с овощами и легонько покачал из стороны в сторону, проверяя консистенцию соуса. — Калум играет по крупной и не боится идти на риск. Зато и выигрывает много. Ему чертовски везет, но так, чтобы везло все время, не бывает. Вот почему я отозвал средства из этого предприятия, хотя продолжаю считать его чрезвычайно перспективным. Кроме того, — добавил Спайк, понизив голос, — всплыло одно непредвиденное обстоятельство, которое окончательно убедило меня забрать свои деньги из дела.

— Какое? — шепотом спросила Эльза, наклоняясь к Спайку поближе.

— Как ты знаешь, — сказал Спайк, — раньше я работал криминальным репортером, и мне по роду своей деятельности приходилось сталкиваться с самыми разными людьми, в том числе и с торговцами краденым. Недавно я встретил одного из своих бывших информаторов, и он за стаканом виски поведал мне кое-какие факты из жизни нашего красавца. Оказывается, когда ему приходится туго, он подторговывает ворованными картинами. Бог знает, откуда он их берет, но это настоящие шедевры. И, если верить моему информатору, речь идет об очень крупных суммах наличными.

— Ты что же, намекаешь, что он купил Фермонсо-холл на криминальные деньги?

Спайк пожал плечами:

— Все может быть. Но если это правда, тогда его дело дрянь. Он-то считает себя крутым парнем, но в сфере подпольной торговли ворованными шедеврами промышляют такие акулы, что Калум по сравнению с ними — сущий младенец. Я бы на месте твоей подруги держался от него подальше. П-пусть уж лучше она обанкротится, нежели ее будут считать деловым партнером Калума Форрестера.