— …Время почти вышло, — сообщила Эльза, посмотрев на часы. В ее распоряжении осталось пять минут, чтобы добежать до нас и переодеться. Не понимаю, что могло ее задержать?

Лидия кругами ходила по комнате, квохча, как испуганная курица.

— Не верю, что Одетта способна так со мной поступить! Ведь она прекрасно знает, как важна для меня да и для всей церемонии задуманная мной живая картина. А без незамужней женщины здесь не обойтись. Джун и так уже достаточно мне напортила тем, что вышла замуж, а теперь еще и Одетта куда-то запропастилась. Я этого не перенесу!

— Спасибо за теплое отношение к моему браку, — проворчала Джун, распуская до последней степени завязки на своем платье. Ее наряд шили в ее отсутствие, а она за время пребывания в Штатах основательно раздалась вширь. — Кстати, хочу тебе сказать, что эти очки я не надену. У меня линзы, а снимать их — целое дело. К тому же в этой сумятице их недолго и потерять.

— Но очки для живой картины совершенно необходимы! — взвыла Лидия. — Напялишь их поверх линз — ничего с тобой не случится. Тем более стекла в них без оптики…

Лидия лично продумала костюмы всех своих подруг и теперь не желала вносить в их дизайн ни малейших изменений. Джун же считала, что Лидия от души потрудилась, чтобы ее эскорт выглядел как можно более уродливо.

В соответствии с замыслом Лидии каждая ее подруга должна была символизировать определенную стадию в жизненном пути женщины. Главную роль здесь играли не платья, сшитые из разноцветного шелка, а прически и всевозможные аксессуары. Джун, к примеру, изображала «закатные годы», а потому была в седых буклях и огромных очках с толстыми стеклами. Эльза же представляла молодую хозяйку и мать и по этой причине держала в руках кукольный домик с пластмассовым голышом. Элли со своей дочуркой по прозвищу Китайчонок, которая только что научилась ходить, представляли розовый период детства, несли на головах сложные сооружения в виде убранных цветами крохотных скворечников с торчавшими оттуда птичьими головками и были, словно елки, обвешаны игрушечными кошечками, слонятами и собачками. Мисс Би изображала «женщину в полном смысле слова» и несла на голове женский символ в виде кольца и крестика, изготовленный из полированной латуни. В дополнение к этому ей предлагалось надеть круглые очочки с синими стеклами, купленные Лидией в Обществе слепых.

— А это что должно символизировать? — осведомилась Мисс Би, крутя очки в пальцах. — И почему они с синими стеклами?

— Забыла, — честно ответила Лидия. — Что же до синих стекол, то Финли сказал, что это самое то.

— Я себя чувствую последней дурой, — пожаловалась Мисс Би. — Похоже, странная это будет свадьба — еще более странная, чем у Эльзы.

— Спасибо за откровенность. — Эльза приоткрыла дверь и обозрела открывшееся ее взгляду просторное фойе. Несмотря на непогоду, гости продолжали прибывать, и в фойе в буквальном смысле яблоку было некуда упасть. Но Одетты нигде не было видно.

— Придется, как видно, начинать церемонию без Одди, — вздохнув, сказала Эльза, возвращаясь в комнату.

— Нет! — воскликнула Лидия. — Мне нужна Одетта, чтобы представлять незамужнюю, одинокую женщину. Если она не придет, ее наряд надену я.

— Но ты же невеста, — мягко сказала Элли.

— Именно, что невеста. Стало быть, пока не замужем, одинокая. И если Одетта не придет, я такой и останусь, и замуж не выйду.

— Явилась наконец! — воскликнула Элли, когда разрумянившаяся Одетта вплыла в комнату.

— Я буду готова через минуту, — торопливо проговорила она, снимая с вешалки чехол со своим костюмом.